Маркс твою Энгельс! профессор побледнел и спросил уже совсем тихо:
Я ошибся, да? Череп принадлежит обезьяне, верно? Или человеку, но не представителю древнейшего рода людей О Боже
Стоп! Стоп! Григорий помахал рукой перед глазами коллеги, привлекая внимания. Подожди убиваться, я ведь не сказал, что находка представляет собой пустышку.
Нет? голос Ивана Петровича хоть и прозвучал надтреснуто, в нем появилась надежда.
Знаешь, собеседник встал из-за стола, издав при этом кряхтящий звук, и указал линейкой на череп. эта находка вызывает огромное колличество вопросов. Начнем с того, что нельзя с уверенностью сказать, какому виду принадлежит череп, поскольку он гм как бы это сказать ученный задумался, приложив палец к губам. слишком странный
Профессор нахмурился.
И, как это понимать?
Я не знаю, Григорий развел руками. по объему череп не сильно отличается от представителей homo sapiens, однако есть некоторые моменты, которые могут заинтересовать, и в общем, вот возьми, он открыл нижний ящик стола и протянул толстую папку, с выбивающимися листами, которые не соответствовали формату обложки. тут представлен подробный анализ, в том числе и тех моментов, кхм ученный издал неопределенный смешок. скажем так, смущающих
Иван Петрович взял папку и встал.
На самом деле, я так ничего и не понял
Заведующий лабораторий усмехнулся.
Не ты один друг. Не ты один.
И все же, профессор пытливым взглядом посмотрел на коллегу. На твой взгляд. Что это за вид? он кивнул в сторону черепа, лежащего на столе. Должен же я дать хоть какую-нибудь информацию комитету. Иначе, они не отстанут.
Григорий пожал плечами.
Я указал процентное соотношение вероятности в итоговом анализе. 45% кроманьонец, 25% новый вид, 25% homo sapiens и 5% homo neanderthalensis. Однако, учитывая расклад идентификации при котором вероятность того, что находка является ничем иным, как черепом обычного человека равна всего 25 процентам, я бы рискнул сказать, что на данном этапе, происхождение меньшая из твоих проблем.
Профессор напрягся, предчувствуя недоброе.
О чем это ты?
Да вот об этом, ученный подошел к другу и раскрыл папку, указав на то, что заменяло титульный лист. радиоуглеродный анализ находки.
Иван Петрович поморщился.
И что с ним не так?
Ну заведующий лабораторией провел пальцем по расположенным столбцами диаграммам. Например тот факт, что твоему черепу всего 30 лет!
Чего? профессор тупо уставился на коллегу.
30 лет. повторил Григорий. Заирский череп гораздо младше нас с тобой.
Иван Петрович отчаянно тряхнул головой, силясь разобраться в услышанном. Несколько десятков лет? Доисторическому черепу? Да ведь этого
Не может быть!
Может. Мои сотрудники семь раз проводили анализ. И я еще пять. Результаты идентичны. С разностью в 35 лет, что, как ты понимаешь, несущественно. Таким образом, ошибка исключена!
Погоди! профессор поднес руку ко лбу. 30 лет? Не 30 тысяч, а просто 30?
Именно. Я тоже слегка, скажем так, удивился.
Нет это какой-то бред Не хочешь же ты сказать, что в джунглях Африки до сих пор в XX веке обитает первобытная форма человека?
Да я вообще ничего не хочу сказать, Вань. Григорий покачал головой. Об этом говорят результаты. Делать какие-то выводы это уже твоя работа.
Черт! Иван Петрович покрываясь холодным потом и дрожа всем телом, опустился на тот же стул, с которого встал минуту назад. Черт!
И я того же мнения. Пойду, налью тебе чай!
19 мая 1987 года.
ЮАР
Кейптаун.
14:46.
Юрий вышел из вестибюля отеля всего несколько шагов и вместо приятного прохладного воздуха тебя окутывает тяжелая духота в союзе с беспощадно палящем солнцем. На родине бытовала поговорка: «лучше прилипнуть, чем примерзнуть». Он не был с этим согласен. Особенно сейчас, когда термометр показывал 38 градусов, а на голубом небе ни единого признака облаков.
Остановившись в нескольких шагах от выхода в отель, Юрий цепким взглядом посмотрел по сторонам. В его обязанности входило сопровождение и охрана профессора Ивана Петровича из Москвы в Кейптаун, на научную конференцию между дружественными Советам странами; оттуда в Киншасу; и уже из столицы Заира в городок Бута, где их ожидает вертолет, который доставит до лагеря. Конференция в Кейптауне затянулась на три дня, чем профессор был явно недоволен. Несколько минут назад прозвучали последние слова заключительной сессии и Иван Петрович потребовал, чтобы Юрий немедленно вызвал водителя. Он так и сделал.