Владимир Рябушкин
Как закалялось железо
ДЕТСТВО
По логике, с этой книжки должно было все начаться и плавно перейти к тому, как все продолжилось (очень надеюсь, не закончится и будет продолжение), но получилось, как это ни странно, и как это часто бывает, все наоборот.
Эта книжка, которую я решил написать, оказалась второй. Может возникнуть масса вопросов: чем я отличаюсь от других, чем я лучше других, обладаю ли я какими-то экстраординарными способностями и так далее?
С какой стати и почему я пишу книжку про себя?
Я не знаменитость, не украл миллиард, и не заработал миллиард, не стал президентом ну или хотя бы министром, не вундеркинд.
Я достаточно скромен, я обычный менеджер среднего звена, у меня, в принципе, достаточно все хорошо, как говорится, грех жаловаться, да и президентом я все-таки стал по воле случая, правда, не страны, а областной федерации триатлона.
С недавнего времени, если вы прочли мою первую книжку, то вы уже в курсе, это мой любимый вид спорта. Поэтому здесь все логично.
И я подумал, а почему бы и нет, кто сказал, что творчество это привилегия каких-то особенных людей?
В конце концов, я имею возможность, желание и, наконец, право написать книжку и рассказать про себя, а у вас есть всегда выбор читать ее или нет.
И вот в ходе моих внутренних противоречий и споров меня с самим собой, победил я.
Начну с нуля, ну то есть с того, что я помню из моего очень раннего детства.
Родился я, внимание, 22 апреля 1969 года. Узнаёте дату? Не кажется ли она вам знакомой?
Конечно же узнаёте, дату 22 апреля знает каждый
день рождения нашего вождя Владимира Ленина.
А теперь догадайтесь, почему это меня назвали Владимир? Правильно, в честь Ленина.
В то время быть хоть как-то причастным к Ленину было очень волнительно и почетно.
Скажу больше, я был в детстве очень кудрявым милым мальчиком, ангелочком, как частенько меня называли люди, видевшие меня впервые и плохо знакомые с моим характером и внутренним миром.
Особое умиление у окружающих я вызывал своей обезоруживающей улыбкой, я это знал и уже тогда вовсю этим пользовался.
Самое интересное, я был очень похож на маленького Ленина, которого мы все помним на октябрятских значках.
Кстати, чем это не причина моей особенности? По логике окружающих, я еще должен был быть таким же умным, как Ленин, и это создавало мне дополнительную психологическую нагрузку, потому как ну не дотягивал я до Ленина.
Я это тоже прекрасно понимал, в отличие от взрослых почему-то.
Мне приходилось постоянно напрягаться и изворачиваться, чтоб не разочаровывать окружающих.
В скором времени я понял, что, чтобы подпитывать иллюзии окружающих, достаточно делать ангельское выражение лица, и тогда до сравнительного анализа моих умственных способностей и Ленина очередь не доходила.
Дополнительный отпечаток на мой имидж накладывали мои родители, а точнее, их профессия.
Хотя они оба уже на пенсии, но профессия учителя у них в крови, а потому они были, есть и будут учителями.
В данном случае можно провести аналогию с полицией. Так же как бывших ментов не бывает, в случае с моими родителями бывших учителей не бывает.
Тогда еще, будучи совсем маленьким, я не понимал до конца фразы «брошенный ребенок», но я часто ее слышал. Догадайтесь, от кого? От моей бабушки. А почему? Да потому что на самом деле мои родители день и ночь пропадали на работе, воспитывая и обучая других детей, а на меня у них, естественно, не хватало времени.
Честно сказать, меня это не сильно тяготило, потому что родители у меня были очень строгие. Иногда мне было на руку, что до меня у них не доходили руки в прямом смысле этого слова.
Зато с бабушкой мне была благодать. Она у меня была, как говорится, золотая. Она меня, естественно, безумно любила, так как я был единственным внуком, бесконечно баловала меня, я не знал отказа ни в чем.
У меня дома был практически второй «Детский мир». Бабушка у меня работала в гостинице «Дом колхозника», которая располагалась недалеко от магазина «Детский мир» на ул. Ленинградской. Каждый день после уроков я устраивал десант в магазин и всякий раз возвращался с новой добычей игрушкой.
Единственное, что меня сейчас немного расстраивает, это то, что, к моему сожалению, раньше не было таких высокотехнологичных игрушек, как сейчас.
Я немного отвлекся и перескочил дошкольное время. Из того времени я мало что помню, за исключением некоторых историй, которые почему-то остались в моей памяти.