Ворота уже были закрыты. А в калитку входила женщина с коляской и махала им рукой. Людмила Павловна помахала ей в ответ и крикнула:
Я жду, я жду, Шурочка! Не спеши, заглянула в коляску и засмеялась. Не спишь, сержант Семёнов? Здравия желаю!
Младенец зашевелился и заворковал: «А-а-а». Рыженькая Шурочка возмутилась:
Люська, ну почему он тебе всегда радуется? И Ваське тоже? А со мной только капризничает!
Отца он редко видит и радуется новизне. А ты для него привычный и родной пейзаж. А мне он не радуется, а заискивает. Чувствует, что в школе будет хулиганом и двоечником, вот и наводит мосты. Да, сержант Семёнов?
А-а-а
Он согласен! Зачем я тебя родила, Серёжка? Я же девочку хотела! Она бы у меня отличницей была!
Переругиваясь и пересмеиваясь, они втроём понесли коляску по лестнице. Сзади Ванька тащил пакеты и заглядывал в коляску. Кажется, ему тут все и всё нравилось. Если честно, Дмитрию тоже нравились эти простые смешливые девчонки и круглолицый глазастый младенец, которого соседка почему-то звала сержантом, и общага эта начиналась нравиться. Они поднялись в большой холл с плиточным полом, какие обычно в больнице бывают тьфу, это ведь и есть бывшая больница! И дальше широкий коридор с дверьми по обе стороны. Шура с коляской остановилась у первой двери, где-то в середине коридора Людмила Павловна открыла дверь и пригласила их зайти. Почти следом за ними заглянула какая-то любопытная старуха, которая, косясь на незнакомцев, стала хвалиться, какой удачный у неё получился холодец. «Ну так тащите, тётя Зоя, это Юлины родственники, их накормить надо, ответила Людмила Павловна, выставляя кастрюлю на плиту. Я их у Володьки поселю, пойду приберусь, а вы пока пообедайте с ними». И старуха навязчиво потчевала их, расспрашивая о Юльке и о них самих. И его не очень контактный сын, смеясь, отвечал на её вопросы и не отказывался от добавки. А потом вернулась хозяйка квартиры:
Ну всё, можно заселяться! У вас ведь голова болит, да? Идите поспите, а Ваня тут с нами будет тесто месить. Проснётесь приходите чай пить!
Когда Дмитрий проснулся, он не сразу вспомнил, где находится. В комнате с не зашторенным окном было довольно темно. Он подошёл к окну. За ажурной оградой иногда пролетали машины. А дальше на проспекте за стволами голых деревьев переливался огнями непрерывный поток машин. Над кронами деревьев светились окна далёких высоток. Дмитрий включил свет и взял в руки телефон. Шесть вечера. Юлька не звонила. Набрал её. Вне зоны. Господи, ну что за человек!
В квартире Людмилы Павловны Ванька валялся на диване и смеялся на маленького Серёжку, который пытался через него переползти. Мать малыша и хозяйка квартиры стучали ножами по разделочным доскам, измельчая варёную курятину, а какая-то мелкая лохматая особа с перевязанным глазом разделывала рыбу и поучала ещё одну праздно сидящую гостью:
Реня, нельзя так унижаться! Ушёл и ушёл! Почему ты позволяешь ему время от времени появляться со своим самурайским мечом, который он неизвестно куда совал, и даже без ножен
Даша, прикрикнула на неё Людмила Павловна. Здесь дети!
А, дети! Один ещё ничего не понимает, другой уже всё знает!
Я сказала, прекрати! Вот, дамы, знакомьтесь, это Юлькин брат, Дмитрий Михайлович
Одноглазая сначала вскинулась кокетливо, потом, наверное, вспомнив о своём непрезентабельном виде, снова ссутулилась над разделочной доской и сказала с досадой:
Да брось ты, Люська, эти китайские церемонии! Мы тут не в гимназии твоей, а в общаге! Как вас, Дима или Митя? Дима? Вот и прекрасно! А мы просто Даша, Люся, Шура и Реня.
Как голова, получше? Сейчас чайник поставлю, встала Люся.
Я за Юльку тревожусь, сказал он, зайдя за ней на кухню. Телефон весь день недоступен.
Ну, во-первых, она в театре. Сегодня у них премьерный спектакль. Потом они засядут в буфете и будут спорить о прекрасном, то есть Юлька будет громить актёрские и режиссёрские неудачи. Принцессу там играет нынешняя прима Лика Полторак, поэтому грома будет много. Потом Юлька будет нагло клеить нынешнего фаворита примы. А кто у нас фаворит, Даша?
Гарик, засмеялась Даша.
Ну, слава богу, совершеннолетний. Значит, что у нас потом? В зависимости от исхода поединка они перемещаются или в кабак, или на хату. Так что дай бог, если завтра к обеду здесь появится. Ваня, ты обиделся? Но ведь Юлька она такая, и другой не будет. Тётя Таня знаешь, как её звала? Тучка золотая.