Огромные толстые крысы, словно суслики, столбиками торчали на гребнях отвалов, подозрительно следя за незваными пришельцами. Храня в генетической памяти недавние тяжелые для белорусского человечества времена, они, по запаху и характерным жестам, определяли идущую от пары этих двуногих опасность. Память подсказывала люди с такими замашками могут пустить на шашлык! Поэтому грызуны не осмеливались даже перебегать идущим дорогу, И, вообще, старались слиться с местностью.
В районе отстойников, пахло немного на другой лад. Два резервуара, куда стекало с полигона, были похожи на кратеры вулканов. Густая, переливающаяся всеми цветами радуги масса ходила туда-сюда, бурлила и булькала.
Брагой пахнет. Заметил Рахметов.
Так, оно и есть. Согласился Валерьяныч. Брага и есть! А, из чего ты думаешь здесь чемергес гонят?!
Иди, ты!
Ты, что думал они тут специально брагу ставят? На злаках? Как, же разогнались! Отсюда черпают. Постоянно возобновляемый источник энергии.
Валерьяныч! Сглотнул Рахметов. Я чемергеса, больше никогда!
Не зарекайся! Жизнь прижмет еще не то выпьешь. Буркнул тот. Ладно пошли. Покажу тебе наши погреба.
Два малых, «вулканических» резервуара и один большой, сточный, образовывали собой что-то наподобие острова.
На этом острове стояла постройка, настолько изъеденная ржавчиной, что было непонятно, почему она не рассыпается в прах.
Предназначение постройки, похожей то ли на гараж, то ли на приземистый склад, было окутано завесой, тайны. Может, сооружение и возводилось для чего-то, но, скорее всего проектировщики впихнули его сюда, чтобы завысить стоимость проекта.
По узкому перешейку, к сараю, была протоптана тропинка.
Валерьяныч приоткрыл ржавую покалеченную дверь и протиснулся внутрь. Рахметов влез следом.
В помещении было светло потому, что потолок сохранился только местами. Большую его часть занимали, уложенные ровными рядами, арбузы. Каждый объемом литров тридцать, а, то и больше.
Валерьяныч пошел вдоль рядов, внимательно присматриваясь к зеленым ягодам.
Шагая следом за ним, Рахметов увидел, что на каждом арбузе выцарапаны какие-то странные знаки.
При ближайшем рассмотрении, оказалось, что это цифры, которые видимо означали дату начала перегонного процесса.
Вот, она наша винокурня! Гордо сказал Валерьяныч, оборачиваясь к Рахметову. Главное под пули лезть не надо. Склад, прямо, за забором!
А, что охрана? Спросил Рахметов.
Охране, на пяток арбузов начхать! Тут, главное не зарываться. Коррупционная схема тоже выстроена. Три литра в день, и дело в шляпе!
Валерьяныч, выбрав, подходящий арбуз, присел.
Закуривай! Достал он пачку сигарет.
В самом начале, эти арбузы на полях под снег уходили, никто не плакал. Покуривая, усмехнулся Валерьяныч.
Что правда? Спросил Рахметов удивленно, хотя что-то такое когда-то слышал.
Как, урожаи стали бить рекорды, все кругом обрадовались: «Не зависим, от импорта!» Потом, стали эти арбузы резать не режутся, скотины! Только «болгаркой»! Пока решение искали, народ стал пользоваться Ну, а там пошло! Стали замечать, что они иногда забраживают. И, так хорошо берутся! Только долго понять не могли: «Что, за черт? Одни бродят, другие нет!» Правда, при таких условиях, кустари-заводчики соображают быстрее, чем доценты с кандидатами! Народ быстро определился как муравей в арбуз заползет, так, сразу пошел процесс! Ну, и началось Главное, тары никакой не надо! Кожура как пластик.
Рахметов, после двойной дозы, был настроен меланхолически и внимательно слушал Валерьяныча, хотя о технологии производства «чачи» был осведомлен досконально.
Потом, которые малопьющие, которым не горит, смотрят тридцать дней прошло, а в остатке чистый продукт! Установили наблюдение. Мама родная! Глядят если хорошо отверстие, куда муравьев запихивают, прикрыть, вся лишняя влага через кожуру испаряется. Так сказать не бахчевая культура, а природный перегонный куб. Потом, лет через пять, когда ученые догадались кожуру облепиховым маслом натирать, арбузы без «болгарки» есть можно стало. Теперь, экспортируем. Теперь, вокруг каждой бахчи дозорные ходят. И на вышках стоят
Валерьяныч вздохнул и поднялся.
Ладно. Видишь, с этого края все сухие. Сейчас, с маркировкой определимся, и сливать будем.