Арабчонок забарабанил своими маленькими кулачками по металлу двери, и прошло немало времени, прежде чем на его стук откликнулись.
— Подожди меня здесь, — сказала по-испански Лидия, — я скоро вернусь.
Арабчонок ничего не ответил, потушил фонарик и, опустившись на землю, закутался в лохмотья. Было холодно.
Ворота скрипнули, и привратница, подозрительно оглядев Лидию, повела ее в дом.
Прежде чем она достигла колонн, к ней навстречу вышел Сади в великолепном синем шелковом одеянии.
— Вы оказали своим прибытием великую честь моему убогому жилищу, мисс Гамон, — обратился он к ней на английском языке.
— Ральф здесь? — поспешила осведомиться Лидия, прервав поток его слов.
— Ему пришлось спешно уехать, но он скоро снова будет здесь.
Сади проводил ее в комнату, которая в свое время подверглась обыску Джемса, и захлопал в ладоши. На его зов явился десяток слуг.
— Принесите сладости, печенье и чай для английской леди, — приказал он. — И папирос.
Комната была скудно освещена. Свет струился от единственной лампы, задрапированной плотными восточными тканями. Большая часть комнаты была погружена в полумрак.
— Прошу вас, присядьте и выпейте чаю, — сказал он. — Ваш брат вскоре явится.
— Вы уверены в том, что он придет сюда? — подозрительно осведомилась Лидия. — Ведь я не буду жить в этом доме — вам об этом, должно быть, известно?
— Разумеется, — ответил Сади. — Мой скромный дом недостаточно великолепен для английской леди, — и в его голосе зазвучала плохо скрытая насмешка.
— Нет, ваш дом очень хорош, но я предпочитаю жить в отеле.
Она облегченно вздохнула, услышав голос Ральфа. С удивлением взглянула на него, когда он вошел: никогда не видела его в восточном одеянии. Гамон сбросил с себя капюшон, снял желтые туфли и приблизился к ней.
— Ах, это ты? — раздраженно заметил он. — Я ждал, что ты прибудешь еще вчера.
— Нас задержали в Лиссабоне — там были какие-то политические волнения. Но что тебе угодно от меня? — спросила она.
В последний момент Ральф изменил свои планы. По знаку Гамона Сади Гафиз бесшумно удалился. Прежде чем уйти, он тщательно задернул занавес, скрыв таинственную дверцу в стене.
— Лидия, я должен сообщить тебе, что мои дела обстоят очень скверно, — заметил Гамон. — Если правда то, что рассказывает девушка, то я совершил большой промах.
— О ком ты говоришь? — удивилась Лидия.
— Я говорю о Джоан Карстон.
— Джоан? Где она? Разве она здесь?
— Да, она здесь.
По восклицанию Лидии Ральф понял, что это сообщение несколько успокоило ее.
— Ты вначале напугал меня, Ральф, — сказала девушка, — но сейчас я сообразила, что видела яхту в гавани. Ты тоже ее видел?
— Джоан не на яхте, — заметил Ральф. — Она находится в одном из домов Сади Гафиза, примерно в двадцати милях от города. В настоящее время она представляет для меня двойную ценность: Морлек также находится в Танжере.
Лидия с ужасом уставилась на него, не веря своим ушам.
— Ты овладел Джоан Карстон? Ты ее похитил?
Он кивнул головой.
— Боже!.. Ральф… Отдаешь ли ты себе отчет в том, что сделал?
— Я поступаю очень разумно, — возразил Гамон. Он закурил. — Я в своем уме.
— Ты ее не обидел?
— Не говори глупостей. Я собираюсь на ней жениться.
— Но, Ральф, тебе грозит за это суровая кара.
— Со мной ничего не случится. Законы в Марокко — нечто весьма условное. Запомни это. Здесь беспрестанно происходят всякие волнения, и европейские державы бессильны что-либо предпринять. Но пусть это тебя не беспокоит. Я хотел лишь объявить тебе о том, что решил поселиться здесь навсегда.
— Ты хочешь поселиться в Марокко?
— Да. Я очень дружен с одним из наиболее влиятельных вождей, и после того, как Джоан поживет здесь пару лет и свыкнется с местной жизнью, смогу снова уехать отсюда. Но пока что останусь здесь.