Не веря себе, обернулся Андрейка. И увидел прекрасную девушку. Волосы ее цвета расплавленного золота опустились на белоснежные плечи. Ярко-голубые глаза смотрели прямо и доверчиво. Шевельнулись чувственные губы.
Ну, что смотришь? Холодно мне.
Только тут юноша заметил, что девушка совсем не одета.
Ой, прости меня.
Скинул он с себя рубаху, закутал девушку.
Подожди меня тут, я сейчас.
Быстрее ветра сбежал Андрейка с обрыва. Ошалело пронесся по деревенской улице. Люди подумали, что с ума парень сошел. Лишь Авдотьин ребенок заорал шибче обычного.
Не отвечая на вопросы домашних, бросился к большому материнскому сундуку, раскидал все вещи, нашел нечто подходящее и рванулся обратно.
Куда ты, сынок, всполошено бросилась за ним мать.
Не успела. Вихрем промчался Андрейка обратно. Прибежал на яр. Не видно нигде девушки.
Где ты? навернулись на глаза слезы.
Вышла девица из-за дерева.
Спасибо тебе, Андрей. Не откажешься от своего обещания?
Да ты что? даже опешил парень, конечно же, нет!
Бережно обнял ее за плечи.
Пойдем ко мне домой. Матушка рада будет.
Начали они потихоньку спускаться в деревню. Услужливо бросилась под ноги тропинка. Деревья нежной листвой провожали молодых людей, мягко покачивая ветвями, солнце пустило ласковый луч, согревая иззябшее тело девушки.
Деревня встретила их завистливыми взглядами.
Откуда ты отхватил такую красоту? воскликнул появившийся Мишка.
Неожиданно девушка насторожилась. Послышался громкий плач.
Что это? растерянно повернулась она к Андрейке.
Это в избе тетки Авдотьи. Вот уже почти двадцать лет, как сказывают, этот ребенок почти не перестает орать. Да, и не растет совсем.
Пойдем туда, в глазах девушки блеснула грустная слезинка.
Свернули молодые люди к некогда добротному дому. Подошли к самому крыльцу. Надрывистый плач, казалось, заползал в самое нутро.
Может не надо беспокоить бедную женщину? тихо попросил Андрей.
Надо, девушка решительно постучалась в дверь.
На порог вышла измученная Авдотья, отирая передником красное лицо.
Никак не угомонится, жалобно проговорила она и прислонилась к дверному косяку, поправляя выбившуюся прядь волос.
Матушка, внезапно склонилась девушка, я дитя ваше.
Авдотья покачнулась.
Да как же это? напряженный взор ее обратился в горницу, где благим матом орал ребенок. Вот же дитятко мое. Двадцать лет его обихаживаю
Девушка, отодвинув несчастную, прошла в комнату.
Дай топор, обернулась она к Андрею.
Топор? Зачем?
Увидишь.
Она взяла топор и, широко замахнувшись, направилась к колыбельке.
Не-ет! Авдотья бросилась к ребенку.
Но было уже поздно. Лезвие топора, сверкнув, опустилось на детскую головку. Авдотья обессилено опустилась на ближнюю лавку. А вместо ребенка на смятой простыне лежало сучковатое полено.
Вот так-то вот! произнесла девушка и выронила топорище.
Да как же это? причитала Авдотья.
Матушка, ты была кем-то проклята. Вот и подменили тебе ребенка. А настоящая дочь твоя это я.
Настенька моя, ноги женщины подкосились, и она грузно рухнула на пол.
Жаба
Деревушка наша Пихтовка стояла на излучине. Небольшая деревенька всего несколько дворов. Домики все ладные, крепкие, старинными узорами разукрашенные: ну там наличники, ставенки, охлупни. В общем, все как положено по старому закону. Речушка Веснянка была хоть и невелика, но чиста и достаточно глубока, особенно возле меленки, где в омуте водились сомы. А на берегу зелеными косами покачивали стройные березки.
Сейчас-то там уже ничего нет: ни Пихтовки, ни Веснянки. Затопило нашу сторонушку при постройке электростанции.
А в недавние-то времена, в нашей-то Пихтовке жизнь проходила радостно.
Особенно веселые гулянья проходили в мае, когда вся наша природа оживала после зимней спячки. На березах появлялись нежные, клейкие листочки. Словно легкой дымкой подергивались веточки. Ясное солнышко согревало землю нашу кормилицу.
Выходили в майские солнечные дни на крутояр парни и девчата. Девушки плели венки из первых одуванчиков. Одаривали этими веночкам ими своих избранников. Радостно смотрели на них старики, вспоминая свою молодость.
Вот и в этот раз все проходило, как обычно