8
Рано утром степь возле стойбища потемнела от прискакавших за ночь всадников. А они все прибывали и прибывали. Пагэтп раз за разом обходил собирающихся воинов.
Ну, как дела? задал я вопрос во время одного из его коротких посещений палатки.
Лар озарил меня улыбкой во все тридцать два зуба.
Прекрасно, у меня уже пять винтаров. Правда, не все из них хорошие воины, но все готовы воевать с кренсорами.
Чем-то мне не нравится идея этого похода все больше и больше.
Не переживай, коротко хохотнул он, ннйо знает, что делает.
Вскоре из своего шатра показался и сам Атгог. Он внимательно оглядел заполненную воинами степь.
Воины, его голос легко перекрыл гомон толпы, поход начался. Двигаться будем походным порядком, по отрядам. Обозы и боевые колесницы замыкают. Вперед!
В руке ннйо как по волшебству появился шест с прикрепленным к нему круглым с выемкой золотым щитом. На щите широко распростер крылья орел, или похожая на него птица, обвитый змеей.
Движение началось
Всадники неслись с гиканьем, горяча коней, вздымая их на дыбы, поднимая огромные клубы пыли. Время от времени то один из них, то другой на полном скаку выпускал вверх быстрые стрелы, а потом подхватывал их, несущихся вниз, пока они не успели коснуться земли. Оперенья всех без исключения стрел были ярко-желтые[16]. Отличить владельца можно было только по цветным кольцам на древке. Например, мои стрелы отличались двумя синими и тремя коричневыми полосками. Одежда воинов, несмотря на ее многоцветность, была, как бы подбита желтым. Исключение составляли воины личной охраны ннйо. У них доспехи были металлические чешуйчатые наподобие рыбьей чешуи. Даже лошади в этом отряде были покрыты броней. Остальные воины носили кожаный доспех с платно нашитыми на него пластинками из копыт или рогов.
С шумом и гамом двигалось по степи большое войско рутов-туросов, словно не на войну, а на праздник. Стремительно убегали при нашем приближении какие-то, мне никак не удавалось их разглядеть, небольшие животные.
В полноводную реку воинов то и дело вливались тощие ручейки отдельных отрядов. Все люди, как на подбор, молодые, веселые, гордящиеся силой и удалью. Иногда вспыхивали короткие злые стычки между воинами различных отрядов. Однако до кровопролития не доходило. Все были достаточно благоразумны: Пагэтп объявил от имени Атгога, что каждый проливший кровь соплеменника послужит мишенью для тренировки лучников. А лара, как я с удивлением заметил, побаивались ничуть не меньше самого ннйо. Похоже, далеко не последнего воина мне удалось обезоружить при нашей первой встрече. Сам Пагэтп, казалось, совсем забыл о том маленьком инциденте. Но это только казалось
Через несколько асчев пути (тут следует отметить, что асч двадцатая часть суток, сам асч, в свою очередь, делится на двадцать итуров, ну а итур на двадцать гмоивенов)[17], так вот, через несколько асчев пути Пагэтп подъехал ко мне и с легкой усмешкой протянул пику.
Держи, Высокородный сэн Виктор. Надеюсь, ты можешь не только отбирать это оружие, видимо могучий лар тоже вспомнил о нашем знакомстве.
Поедешь за панцирным винтаром вместе со стрелками, приказным тоном продолжил он.
Но
Пагэтп смерил меня холодным взглядом.
Не забывай, что ты пока не являешься командиром и не имеешь права возражать приказам.
Приказы командира не обсуждаются, а выполняются, медленно проговорил я земную поговорку.
Точно, удовлетворенно кивнул Высокородный сэн Арк лар Пагэтп.
Он ударил каблуками в бока коня и поскакал во главу колонны.
Пункт первый: командир всегда прав, пробурчал я ему вослед, Пункт второй: если командир не прав, смотри пункт первый
Здогово, хохотнул находящийся вблизи лучник Икр Ноздик, пойду расскажу Ха-ха, смотги пункт пегвый Ха-ха-ха
Он, осаживая коня, приблизился к друзьям. Оттуда раздался оглушительный взрыв хохота.
Сэн Виктог, давай сюда
Мерное движение навевало успокаивающее настроение. Я начал потихоньку привыкать к поездке верхом. В голове, неожиданно для меня, закружились воспоминания:
***
Вода маняще сверкала под палящим солнцем. Каменистые берега, поросшие на вершинах лесом, проплывали мимо. Внезапно захотелось броситься в переливающуюся золотистыми солнечными бликами реку. С длинных весел веером срывались веселые капли. Я напрягал все силы, ворочая тяжелое бревнообразное весло. Спереди и сзади в едином ритме сгибались и разгибались другие гребцы. Легкий ветерок перебирал такелаж. Жалобно скрипела мачта. Волны мягко плескались около крутых просмоленных бортов. Струги решительно разрезали речную гладь Равномерно стрекотала камера, звук ее гармонично смешивался с резким криком чаек. Постепенно все окружающие красоты словно переставали интересовать меня. Липкий пот плотной пленкой покрыл все тело. Кожа нестерпимо чесалась. Отдыха в ближайшие полчаса не ожидалось. Мысленно я уже сравнивал себя с галерным рабом, когда, словно услышав мои мольбы, внезапно раздалась команда: