1944. Июль. Омск.
Ночь. Совместные патрули милиции и военной комендатуры ищут нарушителей паспортного режима и курсантов интендантского училища, ушедших в самоволку или не вернувшихся из увольнения к урочному часу.
Всеволод Бобров сидит на кровати в маленькой комнате. Рядом лежит девушка.
Бобров: «Мне пора. Рядом с тобой забыл про время».
Девушка: «Сева. Останься. Нарвёшься на патруль. Ты же знаешь, что ваших курсантов строго наказывают. Сам же говорил, что за самоволку отправляют на фронт».
Бобров целует её: «Я давно прошусь на фронт. Мне ли бояться патрулей? Я пойду, в училище ведь тоже проверка, а на губу не хотелось бы, позорно это».
Улица. Бобров бежит от фонаря к фонарю. Впереди появляется патруль: «Стой!»
Кабинет председателя омского облисполкома. Леонид Кувик просматривает сводку ночных происшествий.
Спрашивает секретаря: «Этих всех на фронт?»
«Да. Нарушители комендантского часа, курсанты военного училища Позволяют себе чёрт знает что Распустились тут»
Кувик смотрит на фамилию Боброва. Берёт красный карандаш и вычёркивает Боброва.
Секретарь молчит, но в его взгляде вопрос.
Кувик: «Боброва оставим. Очень уж известен на футбольном поле. Любит его народ. Как объясним его исчезновение? Ну, загулял у бабы, что ж тут Да и отца его пожалеть надо: недавно похоронил жену. Старший сын на фронте, вестей нет, теперь и младшего под пули?.. Проявим как его милосердие тьфу, какое дурацкое слово При чём тут милосердие? Просто нужен он здесь, на спортивном поле нужен, потому как нечем больше людей радовать, кроме как футболом Будь проклята эта война»
Интервью. Николай Эпштейн, тренер: «Спорт многих от гибели на фронте уберёг. А почему? Да потому, что была установка такая сверху: талантливых спортсменов на передовую не посылать! Примечательная, между прочим, установка. Говорит она о том, что, несмотря на все тяжести военных лет, особенно первого, самого губительного периода войны, руководство страны не теряло веру в победу и берегло лучшие спортивные кадры для послевоенного времени».
Омск. Интендантское училище. Бобров входит в кабинет майора.
Бобров: «Товарищ майор, по вашему приказанию курсант Бобров»
Майор: «Тише, Бобров, что ты так шумно! (просматривает бумаги на столе) Вот интересуются тобой Москва интересуется».
Бобров: «В каком смысле, товарищ майор?»
Майор: «Отправляешься в Главное политуправление Красной Армии».
Бобров: «Не понимаю, товарищ майор».
Майор: «А я и сам не понимаю, Бобров Успеваемость у тебя на уровне, вдобавок спортсмен, нареканий нет, если не считать тот случай, когда ты к девчонкам бегал и был задержан во время комендантского часа. Но мы это дело замяли, про это никто ничего Так что я не вижу причин для тревог И всё-таки Главное политуправление Видать, что-то серьёзное. Начальник училища приказал докладывать, что там у тебя. Как доберёшься до Москвы, сообщи. И дальше тоже Ну и не посрами наше училище, если что. Не подкачай».
Бобров: «Не подкачаю, товарищ майор».
Майор: «Вот твои документы Кстати, Бобров, помнишь тех проштафившихся курсантов, которых на Белорусский фронт отправили? Их наказали, а тебя не стали, потому что спортсмен»
Бобров: «Так точно».
Майор: «Все погибли. Неудачно их десантировали, все как один погибли. Так что ты, считай, под счастливой звездой родился».
Бобров: «Все?.. Все погибли?»
Майор выразительно смотрит на Боброва: «Может, судьба бережёт тебя для чего-то? Какой-нибудь спортивный бог оберегает? Хранит тебя для чего-то более важного?»
Бобров: «Что может быть важнее сегодня, чем разгром Гитлера?»
Майор: «Есть ещё и завтра, и жизнь после войны»
Москва. Железнодорожный вокзал.
Яков Цигель встречает Всеволода Боброва.
«Бобров?»
«Так точно»
«Здравствуй, как добрался?»
«Хорошо».
«Едем с тобой в Отдел спорта ЦДКА».
«Но мне приказано явиться в Главное политуправление Красной Армии».
«Знаю А знаешь ли ты, зачем тебя вызвали?»
«Никак нет».
«Про твои спортивные успехи многие наслышаны. Там, наверху Понимаешь? Как ты в Сибири голы забиваешь».
«Это плохо?»
«Наоборот, Бобров. Тебя хотят направить в команду ЦДКА».
«Правда?»
«Правда, правда А пока давай махнём сначала к нам».
«Куда к нам?»
«К генералу Василькевичу. Виктор Эдуардович хочет с тобой познакомиться лично».