В ученики к Гомеру
(вольный стих)
Одолевают мысли: как похитрей по древу растечься мысью*,
как на конях гекзаметра во весь опор размера,
скакать до древних дней, поигрывая мышцею,
и в одеяньях новых лет прийти в ученики к Гомеру.
Премудрый старец зряч умом и сердцем видит больше, чем иной глазами.
Сидит у моря в одиночестве, как будто ждёт пришельцев из грядущего,
к нему явлюсь я робкий, как студент, идущий на экзамен.
И появленье примут зрящие, как проявленье волшебства могущества.
К великому другим путём мне не попасть в корманах с пустошью.
Не соберут, как Одиссея Алкиной, меня в Итаку
с дарами жалкими князья эпохи царствованья Путина.
До места не пошлют флотилий парусных эскадру.
Но попадаю вопреки укладу жизни в царство заграницы,
не видевший ни с трапа птиц железнокостных,
ни с лестниц зверя рельсоходного поместья Рима, красок Ниццы,
далёких и недосягаемых, как космос.
Передо мной не монотонность небоскрёбов эры электроники.
Но амфоры и мачты кораблей усыпали песчаный берег.
Гомер сидящий, гостя встретивший, как мастер хроники,
распрашивает тут, как у ахейцев принято, во первых,
кто я и кто отец, кому князья все наши данники.
«Пер астера ат астра, спросит, чужеземец, ты идущий будто бы?».
Я заспешу с ответом, мол, с Гипербореи, пришлый ученик, с Гардарики.
У нас в почёте греческий огонь и процветает магия компьютера.
Он к солнцу повернёт главу, и просветленный лик свой явит он,
сказав: «Я знаю за геракловы столбы уходит путь в страну Борея.
Почитывал Сократ перед принятьем ванны мне сказания Бояновы,
способный паренёк: так в русский люде, в божествах уверен»
Пройдут рабыни берегом, как корабли, покачивая амфоры;
достанут рыбаки из моря длинные, как наши речи, сети.
На всю гомеровских вопросов вещную преамбулу
мне, как ученику пред испытаньем, предстоит ответить.
Я знал учителей хороших, и таких мудрее змия,
знавал и честных, настоящих, и простых, и хитрых.
но всё хожу я где-то рядом с истиной, не понимая мира,
как в лабиринтах Минотавра на брегах Калхиды.
В стенах наук я набирался мыслей необузданной романтики,
с философами кухонь издавна потачивал я лясы,
но грезились мне из других миров наставники,
и к берегам неведомым я в думах отправлялся
«Учиться складу нужно так, Гомер мне скажет, как мечом владению»
Я попрошу: коль в написании гекзаметром бои необходимы,
мне заменить их встречей с музами, гусей кормлением,
волшебных птиц, спасавших некогда великолепья Рима
В круженье дня хорош особенно гомеровский нетленный эпос,
но скоро тьма и нужен сон, иначе не увижу я рождавшуюся рано Эос.
Мысь ст. слав.«белка»
МЫСЛЕНАСЕКОМЫЕ
На природе в зелёной траве
суета насекомой жизни.
Двигаются в голове,
как букашки, разные мысли.
Словно жук рыжий, в белых пятнах
пробежала такая мысль,
что в тонах очень благоприятных
показалась вся наша жизнь.
А у мысли другой, рогатой
в черном цвете была броня
Повстречались они, с той, в пятнах,
подрались и ушли, бронясь.
Пробегали ещё другие,
шли случайные дню в унисон,
в оболочках литых, как гири,
мягкотелые, как песок.
Мыслей разных бывает столько,
сколько живности есть в траве.
Если думать о жизни долго
перепутается в голове
198687г..
Стишинки
Заблудших душ греховное блаженство.
*
Хорош был хрустящей картошки естественный вкус.
*
Опять я опоздал к воздушным поцелуям.
*
В твоих глазах тоска объевшихся горчицей.
*
Писать презренной прозой
глупа к поэтам просьба.
***
Я как поэт сам делавший себя,
по меркам и лекалам Горностаева,
хочу, чтоб критика несмыслящих ребят
в покое творчество моё оставила.
***
День хорош, может, был для загара,
для вниманья к растеньям и людям
Гумилёв не заметил пустыню Сахару,
проезжая её на верблюде.
***
Ты в рифмах мастер, все стихи твои, как гол,
в воротах истин, в сердца нервных сетках.
Но десять тысяч ходят на футбол,
и десяч человек на вечерах поэта.