Верно уважаемый, возвратил его на землю сефа́рдский коллега, но в случае прихода Месси́и мертвые, как вам известно, восстанут для наступления царствия небесного.
Эдакого коммунизма на местах, с усмешкой сказал комиссар и вспомнил следующую фразу из своего унылого советского прошлого «Никто не даст нам избавления ни Бог, ни царь и ни герой».
Это была строка из другого революционного гимна, особенно ценимая им в его светлом капиталистическом настоящем.
А эти мертвецы, согласно полученным нами сведениям, поедают живых людей, подхватил министр, и похищают несовершеннолетних детей.
Слова озабоченного министра окончательно спустили равви́на с небес:
Вы уверены, что именно мертвые поедают людей? гневно спросил он собеседника.
В этом нет никакого сомнения, уважаемый ре́бе, сказал министр и кивнул комиссару, который, поспешно поднявшись с места, стал громко и четко докладывать уважаемому собранию:
На прошлой неделе, господа, один из так называемых мертвецов загрыз пожилую женщину, убил двух полицейских из спец. подразделения и похитил малолетних детей, о судьбе которых нам пока ничего не известно.
Я вам не верю! запальчиво сказал Гросс, его красивая мечта о Месси́и рассыпалась у всех на глазах.
Комиссар Вольф, привыкший ежедневно отдавать приказы своим бестолковым подчиненным, не любил, когда гражданские рыла противоречили ему; автоматически он едва не сказал раввину, нечто вроде «Сам дурак», но не каждый день ему приходилось беседовать с такими важными ца́цами и он взял себя в руки:
Ваша честь, нагло усмехнулся он, столь звериную и бессмысленную жестокость, проявляемую мертвецами, я не припомню за всю свою долгую нелегкую службу в полиции.
Это еще не доказательство того, что кто-то кого-то поедает! взвизгнул ра́в Илья́у, стукнув в бешенстве кулаком по столу.
Не надо волноваться, господа, встревожился министр, менее всего он хотел ссориться с духовенством, вам будут представлены неопровержимые доказательства в самое ближайшее время
Что вы намерены делать с мертвецами? спросил рав Гросс поникшим голосом.
Мы будем, искать их! с апломбом заверил его комиссар.
Ищите, желчно проскрипел рав, но оставьте в покое упокоенных. Не испытывайте терпение страждущих и верующих своими посягательствами на святые могилы предков.
Этого я вам обещать не могу! решительно заявил министр, ожившие мертвецы, похищающие детей, требуют нашего непосредственного вмешательства, Ваша преосвященство.
Дайте, по крайней мере, нам перезахоронить их, неохотно уступил рав Ильяу, иначе ваши действия оскорбят религиозные чувства ортодо́ксов, и гнев их будет непредсказуем
Было бы что хоронить, так дали бы усмехнулся комиссар, а то ведь ищи ветра в поле.
ГЛАВА 20
Как-то раз на свой страх и риск Цион попытался применить на практике нехитрую систему маэстро и попал впросак. Это случилось после очередного его посещения салона Тети Доры старой холонской проститутки, которая знала о его мужских проблемах и помогала ему альтернативными средствами, как то массаж, мастурбация и акупунктура в китайском варианте. Продержавшись с минуту в постели с ветераном продажной любви, он набрался храбрости и со словами «Я хочу вас, мадам!» подступил на улице к приглянувшейся ему рыжеволосой особе, но, получив оглушительную затрещину, долго объяснял потом в полиции мотивы своего глупого поступка.
Ученый вроде человек, дивился пожилой следователь грузинский еврей, а ведешь себя так нецензурно.
Это случайно вышло, оправдывался красный от стыда Цион.
Ничего случайного в мире не бывает, кацо, сказал философски настроенный следователь и, прочитав неудавшемуся ловеласу лекцию о причинно-следственной связи, отправил его на обследование в холонскую психиатрическую клинику. Отделавшись приличным штрафом за нанесение морального ущерба девушке, озадаченный Цион нашел, что боксерская мето́да маэстро страдает незавершенностью в отличие от системы Станиславского и дамы спускают ему откровенное хамство, потому что им импонирует его дерзость, которую они принимают за мужскую харизму единственное, пожалуй, чем маркиз был наделен с избытком. Воистину, прав был Гильом де Кабесталь, сказавший «Он домогался напрямик, как неотесанный мужик»