Мария Ивановна, крепитесь, почти шёпотом произнесла директор, я знаю, вы мужественная женщина Сейчас прибежала Петровна и сказала, что бомбили Вашу улицу И понимаете прямое попадание в Ваш домик. В общем, вроде, всё уничтожено. Скажите, там кто-нибудь был?
Книги Фотографии И моя юность, медленно ответила Мария Ивановна, смотря куда-то мимо нас, а потом с чуть заметной тревогой спросила:
А садик?
Всё горит, глухо ответила Вера Митрофановна, и тут же добавила, я сейчас скажу детям, что урок отменяется.
Урок не отменяется, очень тихо, но решительно, сделав ударение на «не», проговорила учительница и вместе с нами вошла в класс.
Итак, мы закончили тему, сказала она подчёркнуто буднично, к сожалению, в нашей программе нет ещё одной прекрасной пьесы Чехова «Три сестры». Но, помните, я рекомендовала вам почитать. Кто это сделал?
Поднялись одиннадцать рук.
Хорошо. А кто сейчас может прочитать тот монолог или ту сцену, которая на него произвела особенное впечатление?
Снова взметнулось одиннадцать рук.
Отлично. Саша Шинкаренко, мы слушаем тебя.
Угловатый паренёк в очках встал и убеждённо заявил:
Больше всего мне понравился образ Ирины. А прочитаю я только вот эти слова. В них для меня главное, и, открыв книгу, он прочитал: «Придёт время, все узнают зачем всё это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить Надо работать, только работать»
Звонок возвестил о том, что урок окончен.
Потом мы с Ковалёвым снова перебежками и бросками добирались в редакцию и, хватая меня за рукав гимнастёрки, он говорил:
Ты только подумай, какая сила! Кончится война, я обязательно напишу роман и об этой школе, и об этой учительнице, и об этих ребятах. Теперь это будет моей мечтой.
Георгию Ковалёву не суждено было осуществить свою мечту. А я романов писать не умею»[9]
Приказ: собирать экспонаты для музев истории войны. 12 ноября «Учительская газета» публикует приказ по Наркомпросу РСФСР «О военной подготовке учащихся старших классов средних школ. Военная подготовка юношей учащихся 910 классов должна проводиться по 110-часовой программе Всеобуча, на военную подготовку отводится 7 часов в неделю»[10]. Многие мальчишки и девчонки вскоре будут осаждать военкоматы с требованием отправить их на фронт: «Мы прошли «Военобуч»!»
А через три дня, 15 ноября, когда враг на подступах к столице, а Геббельс по радио извещает весь мир о скором торжественном вступлении в Москву германского воина-победителя, нарком просвещения издаёт Приказ 170 «О сборе материалов Великой Отечественной войны» документ, казалось бы, несвоевременный до нелепости. Но он демонстрирует твердую уверенность в разгроме захватчиков. Кто-то из музейщиков, может быть, и обвинил наркома в сумасшествии, но все, подчиняясь железной дисциплине военного времени, поспешили, оповестив школы, начать вместе с учителями и школьниками поиск экспонатов для музеев писем с фронта и фотографий воющих и погибших земляков, плакаты, киноафиши, вырезки из местных газет, свидетельства варварских бомбардировок и артобстрелов осколки мин и бомб, гильзы и другие реликвии и свидетельства войны, а также трофеи. Этой инициативой Наркомат просвещения положил начало сбору материалов по истории еще идущей Великой Отечественной войны, в конечном победном исходе которой, стало быть, сомневаться нужды нет. Скоро и Академия наук, и правительство озаботилось созданием комиссий по сбору материалов для будущих экспозиций в музеях по истории Великой Отечественной.
Накануне Нового 1942 г., после первой большой победы в Московской битве, издаётся приказ Потёмкина об организации празднования Нового года в школах, детских садах и детских домах с традиционными утренниками, ёлками, и пусть скромными, но всё же подарками. Причём ёлочные игрушки в ту пору изготовляются в цехах оборонных предприятий. Завод «Москабель», например, из некондиционных обрезков проволоки выпускает самолётики, снежинки, корзинки с цветами, а также бабочек и стрекоз в качестве новогодних украшений.
Зимой 1942 г. немцы отброшены от Москвы на 200250 км, и на освобождённых территориях обнаружились страшные злодеяния фашистов. Не только против мирного населения, но и против памятников истории и культуры. Начинается учёт разрушений и потерь. Через несколько дней Президиум АН СССР, проходивший в Свердловске (ныне Екатеринбург), принимает решение об образовании Комиссии для организации работ по истории Великой Отечественной войны.