И тут, видно, она потеряла и разум, когда приятель брата пришел к ним в отсутствие брата и родителей и пообещал шоколадку. Он взял ее, наполнил болью, не купил шоколадку и вообще с тех пор перестал появляться в их доме и дружить с ее братом, наверное, потому, что - как она подозревала она была в его жизни первой девушкой, и он потом стыдился того, что сделал. С тех пор она не доверяла мужчинам и вообще ее не тянуло к любви. Только когда ей был двадцать один год, она познакомилась с сотрудником торговой инспекции, женатым, впрочем, который любил развлекаться в ночных заведениях и начал ее туда приглашать. Они провели вместе несколько ночей в отелях разных городов; панна Юзя убедилась в том, что любовь похожа на еду и тоже наполняет женщину сытостью. Но того сотрудника арестовали и приговорили к трем годам тюрьмы за злоупотребления. Панна Юзя очень любила этого человека и вначале думала, что умрет от тоски. Она, однако, пережила это и даже со временем, не отдаваясь, правда, телесно, начала интересоваться другими мужчинами. Но когда, незадолго до Рождества, перед магазином мужского белья, в котором она работала, остановился автомобиль, из него вышел высокий, худой мужчина с нервными движениями и огромной черной копной волос и попросил несколько пар черных гимнастических трусов четвертого размера, она поняла: это тот, который ей снился, о котором она мечтала. Трусов она ему не продала, потому что их как раз не было, но одарила его такой радостной улыбкой, что он договорился встретиться с ней в кафе. А там они условились и о выезде. Она взяла на работе трехнедельный отпуск, и, объяснив родителям, что едет на озеро, потому что по телевизору рекомендовали отдых в местах, куда раньше выезжали только летом, двинулась с Порвашем в неизвестное. Это правда, что по дороге она действительно думала о куриных пупках, которыми художник обещал ее накормить, но все же не они были важнее всего. Почему же она оказалась здесь, в постели незнакомого мужчины, врала и обманывала художника? И не должна ли она заплакать над своим падением?
Доктор Неглович наконец вошел в спальню, и Юзя еще выше натянула на себя одеяло и сильно стиснула бедра.
- Ты выглядишь так, будто чего-то боишься, - сказал доктор, стягивая через голову свитер.
- Да, - шепнула она. - Богусь Порваш говорил мне, что вы сначала должны унизить женщину, прежде чем ее возьмете. Не дам себя унизить! Не дам! крикнула она пронзительно.
И тут же подумала, что ее упрямство ничего не даст, раз она лежит голая в постели.
Доктор вздохнул, снимая брюки:
- Я тебя уже унизил. Достаточно того, что ты врала и обманывала Порваша. Даже меня пыталась обмануть, симулируя болезнь.
Больно ей стало от этих слов, но машинально, по профессиональной привычке, она заметила, что доктор носит кальсоны номер пять, и они у него очень красивой расцветки - зеленые с черным узором. Такие кальсоны бывали в их магазине очень редко. В последний раз они получили небольшую партию год назад. Интересно ей было, где доктор купил такие кальсоны. Но слишком уж ее задели слова доктора, чтобы об этом спросить. Ей захотелось и ему досадить.
- А Богусь говорил, что в Скиролавках вы раз в год живете друг с другом, как животные. Все со всеми. Голый, он уселся на краю постели и положил на тумбочку очки. Лицо у него было серьезным, его близорукие голубые глаза посмотрели на нее очень мягко.
- Это правда. Это, к сожалению, правда. Но не говори об этом никому, не разговаривай об этом ни с кем, даже со мной. Не напоминает здесь об этом муж своей жене, брат сестре, отец сыну и дочь матери, любовник любовнице. Мужчина не говорит об этом с мужчиной. Но действительно есть у нас такая ночь, когда все становятся друг для друга мужем и женой, по многу раз, и кто кого захочет, или как слепая судьба пожелает кого-то с кем-то соединить в темноте.