Возгапнул иерархию на скваде, парировал тот.
Именно, раз два три четыре и припорка! окончательно поставил в разгоревшемся споре, как хвост птицы вида другого, что было яйцом изначально, всегда и вопросами озадачивала живущих в плоском отражении зеркала мира, точку Петр Сергеевич и вышел в дверь, оставив Петра следить за мышами и бизонами.
Старясь замять происходящее или забыть, наш герой подался в творчество, он писал, сочинял, отражая от себя реальность и действительность, но его не понимали, и обратно швыряли эту реальность в виде стаканов с пивом и рюмок с самбукой и тогда испив их все на лету, Петр решил расставить точки над «И», и ответить без всяких стеснений и противоречий на том языке, который и понимали зверята не разумные:
Стал твоим, игнорируя ноты,
Но с другими спавнились боты.
И Не сложно пять слов мне сказать:
Изи, рил ток, твою мать!
Запомни жалкий человек
Наш мир как кипящее масло.
И превращаешься ты в чебурек,
Когда на районе опасно.
Стадо желало, стадо хотело
Знать где пастух пропадает.
Бродило бесцельно и неумело,
Пока он в земле отдыхает.
Не стоит скупиться на время..
Не надо жалеть и грустить.
Отринь от себя это мерзкое бремя,
И поехали с нами тусить! Тусить!
Хватит играться, хватит стебаться.
Не нужен мне твой секрет.
Я истину вижу, кончай раздеваться,
Кончай и ешь свой обед.
Но карусель твоя встанет.
И не будет сил продолжать.
А когда и надежда оставит,
Приходи под землею лежать Со мной.
Возвращение металлических голосов
Правый голос: Мы вернулись!
Левый голос: Нас много!
Металлические голоса: Мы полны мести!
Миллионы лет эволюции не прошли даром для металлических голосов. Они стали совершенны до неузнаваемости, но все же это были они все те же жестокие и ненасытные металлические голоса. Петр почувствовал их приближение задолго до того, как они приблизились, но чтобы не будить детей своих и гостей дома, он бесшумно ступал по ступеням парящим в воздухе в бесконечных коридорах и неисчислимых комнатах тут и там, по пятам по коврам по битам за ним шел капитан
и все его двенадцать суррогатных матерей приговаривали хором, что ему стоит одеть шапку и шарф прежде чем выходить из дома на встречу судьбе и смертоносным металлическим голосам, которые уже подготовили плацдарм для посадки и высадки своих войск логичных и эволюционировавших в нечто более развитое но не более чем на то хватило бюджета весьма бедной но огромной страны мира, где Петр Сергеевич проводил каникулы и передышки от формирования своей психики и сил и возможностей и совершенностей и уникальностей и гостей в стезю которых встроилось тяжкое бремя катализатора морализма и тщетности попыток понять внять и приобрести возможность дискутировать на тему жизни вселенной и вообще.
Петр вдруг остановился и снял шапку. До его слуха доносилось до боли знакомое вещание из прошлого, которого не было и из будущего, которое уже случилось.
Он тряхнул головой, и она покрылась густыми, юными волосами
На его плечи легли теплые нежные руки.
Ласковый, единственно важный голос, прошептал ему на ухо.
Голос проникал в самую его суть, в начало Петра Сергеевича. и заставлял его забывать проходить мимо прилавка с естеством и все сильнее погружаться в первоначальный вид.
Безоружный юный Петя стоял один посреди своей детской комнаты, двери и окна были закрыты, стены были тверды и не пропускали чрез себя ни частички Петра. Он с трудом передвигал ногами, его неокрепшее новорожденное тело сопротивлялось воли и разуму, предлагая лишь первые пару шагов. Ему предложили сесть, он сел, ему предложили кашу, он съел, ему предложили поспать и он спал, спал по настоящему, как не спал уже миллиарды лет, тихо, робко, и не проживая во сне других жизней и не затрагивая судеб существ, что просились ранее в его чертоги постоянно. И было в этом нечто манящее и чарующее забытие, которое было уже забыто им.
И лишь эта мысль осталась, и Петечка воспользовался ею, как единственным известным ему способом, который спасал его разум уже ни раз боль и страх! Боль и страх! Это то, чего не отнять ни у кого! Это то, что всегда позволяло Петру очнуться Ну а тело Тело ничто! Тело лишь бремя! Тело лишь кора сухая и черствая! Металлические голоса, прилипшие к ней лишь ржавчина и стоит это все погрузить в темные воды боли страха, и кора разбухает и выпускает гнев, отчаяние, воспоминания и покрывает металл ржавчиной, разъедает его