Умер ещё до моего рождения.
Дай угадаю: его звали Станиславом?
В яблочко.
Твои родители сильно неправы, тихо сказал Вольтов.
Вот спасибо.
Я серьёзно, нельзя так. От чего он умер?
От дурости и тяги к приключениям, отрезала Стася. Поднимайся, нам надо идти.
Куда-то опаздываем?
В светлое будущее. Поднимайся, говорю.
Постанывая и что-то бурча себе под нос, Иван последовал приказу, после чего устало опустился обратно и виновато потупил взгляд.
Пожалуй, здесь посижу. Тем более что светлое будущее это слишком скучно. Вот если бы
Машина есть? перебила девушка.
За углом.
Ты что, в таком состоянии за руль садился? по-настоящему ужаснулась она.
Ехал спасать тебя от злой колдуньи.
Ключи давай, покачала головой Стася. И жди меня здесь, не вздумай куда-нибудь отползти.
Постараюсь, искренне пообещал Вольтов, и ему было сложно не поверить.
* * *
Что мы тут делаем? в очередной раз заныл Иван, вызывая стойкое желание заткнуть его любыми подручными средствами. Стася даже с надеждой порылась в бардачке, но нашла только карту местности и старый дезодорант, использование которого могло привести к безрадостным последствиям для обоих.
Я предлагала забросить тебя домой?
Кажется, да.
А в больницу?
Вроде бы тоже.
Так ответь мне, о наказание свыше, какого лешего
Домового.
Нет, один из нас точно до утра не доживёт.
Стася вышла из машины и принялась нервно нарезать круги, вдыхая свежий вечерний воздух. Прогулка помогла, но возвращаться к недобитому психологу не хотелось, и, забравшись с ногами на капот, девушка начала разглядывать окна печально знакомой многоэтажки. В одних ярко горел свет, другие мерцали синеватым блеском включённых мониторов, третьи тонули в темноте, лишь изредка подмигивая зажжённой сигаретой заядлого курильщика или тусклым ночником в детской.
Впервые Стася задумалась о том, что в каждой из этих квартир могут скрываться действительно ужасные тайны, такие, которые легко оставят позади секреты и семейства Черновых, и её собственного. Конечно, скорее всего, здесь живут самые обычные люди, с нормальными, почти ничего не значащими проблемами и тревогами, с адекватными родственниками, простыми мечтами и безо всяких там домовых. Но что делать, если появился на свет в несколько иной семье и, вопреки своему желанию, вынужден следовать её законам и правилам? Что делать, если кровь отравлена неизвестным науке ядом и очистить её уже не получится? Что, если вся жизнь подчинена какой-то глупой, нелепой ошибке старшего брата и стремительно летит под откос, подгоняемая любящими родителями, сомнительными знакомствами и совсем уж странными обстоятельствами? Неужели изначально для неё существовал только один путь и не будет ни малейшей возможности с него свернуть?
Думаешь о вечном? Вольтов тоже покинул машину и, прислонившись к дверце, задрал голову вверх. Звёзды сегодня яркие. Наверное, к хорошей погоде.
Сегодня нет никаких звёзд, зловредно буркнула Стася. Говорила тебе, ни к чему эти таблетки.
Сама же мне их подсунула, отрешённо напомнил Иван, зачарованно разглядывая небо.
И жизнь тебя ничему не учит?
Боюсь, учит только смерть, да и то не самого́ покойного, а тех, кто его знал.
Что-то тебя на философию потянуло, не к добру это.
И то верно
Они надолго замолчали, размышляя о превратностях бытия. А когда стало заметно холодать, Стасю вдруг осенило:
Почему мы не обратились в полицию?
Хочешь накатать кляузу на домового?
На сестру Зинаиды. Она тебя чуть не угробила, вполне достойный повод заявить куда следует.
А кто докажет, что это было преднамеренно?
А кто докажет обратное? И потом, по следам, оставленным её машиной, специалисты наверняка смогут понять, чего она добивалась.
Вот только займёт это чёрт знает сколько времени, а у нас его нет.
И куда оно делось, позволь спросить Нет, не объясняй, я сама догадалась. Стася зябко поёжилась и с беспокойством уставилась на Вольтова. Правда, сразу же отвернулась, не желая показывать свои эмоции. Если у неё может хватить наглости повторить попытку, то тем более надо заявить. Под пристальным вниманием полиции укокошить кого-нибудь нужного обществу гораздо сложнее.