Он протянул стекляшку, оставшуюся от бутылки, и с интересом наблюдал за манипуляциями Стаси, которая за годы бедной на события взрослой жизни навык порядком подрастеряла. Положив импровизированный инструмент для изучения подводного мира на тёмную гладь и придерживая его двумя пальцами, девушка принялась всматриваться в глубину, чему довольно сильно мешали длинная зелёная растительность и страх увидеть что-нибудь крайне неприятное. Сначала Стася могла сосредоточиться только на мутном грязноватом стекле, но чем усиленнее она напрягала зрение, тем отчётливее проступали контуры того, что было внизу. Эффект очков для плавания сработал как нельзя лучше, однако открытие оказалось весьма сомнительным.
Камень, сообщила она, устав слушать нетерпеливое сопение Вольтова. Большой коричневый камень.
Чудесно. Теперь, когда тайна века раскрыта
Что он там делает?
Полагаю, покоится с миром на дне морском и вовсе не желает, чтобы его тревожили.
Ты понимаешь, какого он размера? Метра два точно, а может, и больше. И его здесь никогда не было.
А теперь есть.
Откуда?
Иван потёр лицо руками, будто сильно от чего-то устал, и обречённо уставился куда-то вдаль.
Течение принесло.
Ты издеваешься или действительно
Действительно! рявкнул он, напугав стайку рыбёшек, уже смирившихся с присутствием Стаси. Я не могу расследовать появление камня на дне водоёма! У меня есть более интересные дела, и одно из них находится вон в том доме, а я даже не уверен, что когда-нибудь туда дойду!
Но
Хватит уже корчить из себя любительницу природных загадок, которую восхищает каждая полосатая букашка! Признавайся, какого лешего ты саботируешь наши изыскания!
Я ничего не корчу, искренне обиделась девушка. Просто поняла вчера, что мир гораздо шире и разнообразнее, чем принято считать. И при чём тут саботаж? Мне всего лишь захотелось искупаться
Потом захотелось изучить дно, потом обзавестись разбитой бутылкой, потом поразмышлять на тему происхождения камней
Когда ты так говоришь, всё и правда выглядит немного странным, недовольно признала Стася.
Немного странным выглядит то, что тебя ещё не изолировали от общества. Вольтов поднял её толстовку, с усилием встряхнул и не терпящим возражений тоном приказал: Вылезай немедленно.
А то что? возмутилась девушка.
Уйду вместе с твоей одеждой. А вернусь с фотоаппаратом и страстными джигитами.
Где ты тут джигитов найдёшь? Стася настолько удивилась, что покрутила пальцем у виска и даже приготовилась вылезать.
Они сами тебя найдут. Вылезай, говорю.
Девушка с сожалением вздохнула, бросила прощальный взгляд через стекляшку и в недоумении замерла.
На нём что-то нарисовано или написано.
Надеюсь, это что-то неприличное, закатил глаза Вольтов. По-другому ты всё равно не понимаешь.
Стася сосредоточенно свела брови, прищурилась, разглядывая так заинтересовавшую её находку, и, положив бутылку на причал, резко нырнула. Видимость была неважной, зелёная растительность путалась в волосах и неприятно обвивала лицо, а камень почему-то оказался гораздо дальше, чем ей представлялось. Тем не менее, нащупав его скользкую, покрытую каким-то гнилостным налётом поверхность, она уцепилась за крошечный выступ и принялась водить свободной рукой по выбитым углублениям, сливающимся в странные, ни на что не похожие знаки. Девушка даже не могла понять, рисунок это или буквы, однако чувствовала, как зашлось в предвкушении сердце, как похолодели пальцы, как начала пульсировать на шее тревожная жилка Она вся была напряжена, готова к испытаниям и триумфу такие же ощущения пробирали до костей во время важных соревнований или экзаменов. Стася знала, что сейчас перед ней новая вершина, которую во что бы то ни стало нужно взять, и лихорадочно трепетала в нетерпеливом ожидании.
Пока она боролась с природными условиями, мешавшими как следует рассмотреть нечто очень важное, рядом рухнуло плотное массивное тело, поднявшее множество пузырьков и пустившее заметную волну. Стася не отказала себе в злорадстве, сообразив, что заставила Вольтова охладиться, однако видимость окончательно сошла на нет, и девушка была вынуждена вернуться на поверхность.
Ты вообще думаешь, что творишь?! взорвался Иван, бросая в её сторону какую-то корягу. Люди не могут настолько долго задерживать дыхание, так не бывает!