«Удивительно, конечно, что монстрами называют нас», думало создание, заторможенно расплываясь по пустующим квартирам пятого этажа. Можно впадать в спячку.
Лидия Степановна, неизменно блюдущая спокойствие парадной на своём посту, резко дёрнулась, прислушалась и поджала губы.
ЛУЧШИЙ РАБОТНИК
Кто-то обмолвился, что знает Гринжа. Я спешно собираюсь и выхожу из салуна вон.
Городок Мордпридж на самом берегу моря Песков запылённая улица со скопищем домишек единственное обитаемое место на сотни километров вокруг. Если от Мордприджа двинуть на Запад, то через восемь суток окажешься в Когуолле, где и еда посолидней, и публика не чурается умывальника и мыла. Восемь суток это пешком. На сухопутном корабле или хлипкой лодчонке в дороге застанешь всего два заката и три рассвета.
Перебежав улицу, я влетаю в первый попавшийся дом пустой, как того и следовало ожидать. В Почтенный день жители Мордприджа вместо того, чтобы отправиться на кладбище и повспоминать умерших родственников, уходят в пустыню, разбивают там большой лагерь и проводят в песках двое суток. Что они там делают, мне неизвестно. И я бы ни за какие коврижки не полез это выяснять. Мордпридж обитель стариков и неудачников, полумёртвых калек и детей, которые не умеют говорить, преступников и головорезов, которым больше негде скрыться. Так что какие бы ритуалы они ни проводили в пустыне, ничего хорошего там точно не происходит.
Занавески на окнах и относительная чистота рассказывают мне, что этим домом владеет женщина. Обстановка бедная. Единственная дорогая штука в Мордпридже бутылка двадцатилетнего «ОГенри», каких на Большой земле днём с огнём не сыщешь. Бармен украдкой показал мне её и заломил такую цену, что я решил довольствоваться тем же пойлом, которым накачивают себя местные.
Интересно, мог ли Мордпридж вырасти вокруг этой бутылки?
Прятаться в единственной комнате на втором этаже негде. На выбор высокий шкаф из рассохшегося дуба и приступка прямо за дверью, встав на которую и втянув живот, можно встретить врага пулей в затылок.
Опыт подсказывает попытать удачу с засадой. Потому что любой идиот проверит шкаф, но далеко не каждый заглянет за дверь. По крайней мере сразу.
Тишина заползает в уши и тянет за ниточки в голове. Мне чудятся шорохи, тихие шепотки потирающих лапки чертей. Паранойя и безумие. И одно, и другое в Мордпридже встречается с завидной регулярностью.
«..ий Гринж» вспоминаю я хриплый, будто царапающий по камню наждаком, голос. Такой же был у мистера Тилли, которого на моих глазах пристрелил какой-то молодой лихой сорвиголова. Прожил он ненамного дольше старика. Покончив с могилой для Тилли, я собрал свои вещички и был таков. Но беда последовала за мной.
Грохочет дверь соседнего дома. Значит, убийца не выдумка моей заскучавшей башки. Инстинкты не подводят.
Этот тупица, судя по всему, и не заметил, что городишко пуст, и каждый его шаг прекрасно слышен. За кого он меня принимает? За опустившегося сбрендившего вдоводела?! Думает, услышав собственное имя, я покорно сдамся на ручки? Может, ещё и сам себе в висок выстрелю?! Чёртов ублюдок! Иди сюда! Постой-ка, Гринж, а чего ты тогда прячешься?
БОИШЬСЯ?!
Вовсе нет. Просто не хочу, чтобы местные проведали, что среди них расхаживает настоящий стрелок. Проблем не оберёшься. Особенно, если они узнают, на кого я работал.
Под грохот и ругань из соседнего дома я тихонько взвожу курок. Убийца явно не семи пядей во лбу, иначе не глушил бы сам себя. От хищного щелчка револьверного бойка по моим рукам и спине бегут мурашки.
Тяжёлые шаги внизу. Бегемоты и те топочут тише. Отчётливо звякают шпоры.
Говорю же, идиот.
Незнакомец что-то бормочет, харкает на пол. Не только дубина, но ещё и свинья. Ненавижу неотёсанных деревенщин. Намечается драчка. Обычно я их избегаю, но когда незнакомец справляется о тебе у бармена в захолустном городке, ты не строишь из себя леди, а защищаешься. Тем более, мне не впервой убивать.
Шаги всё ближе. Скрипят дверные петли. Створка чуть не заезжает мне по носу, но в последний момент я мягко придерживаю её. Убийца этого не замечает и входит прямо в капкан.
Боже, какой он огромный! Под два, может быть, даже больше, метра ростом, в куртке, подбитой медвежьей шерстью, и широкой шляпе с длинными полями. В его сапогах можно воду лошадям носить или тушить горящий дом. Настоящий пещерный тролль. О них мне матушка в детстве рассказывала сказки. И как я не приметил его в салуне?