По его виску текла капля пота, оставляя влажный след.
— Ты за это ответишь, — услышала Грета его зловещий шепот.
— Завтра начинается Неделя Очищения, — снова заговорил Учитель. — Завтра мы все отправимся в путь, по стопам Бога, чтобы очиститься ото всех-превсех грехов. День за днем, в течение недели…
— Ты ответишь за Патчера… И за Ильзе… — продолжал Альварес клацать зубами в запоздалом страхе.
— …Вы будете очищаться страданием. Потому что все мы грешим, так или иначе. Пусть хотя бы в мыслях, например, когда желаем зла своим ближним… — теперь голос Учителя звучал ласково, как и всегда.
— Ведь это Монахи заманили их в яму?.. Я ненавижу вас всех… — злобный шепот Дона проникал прямо в мозг. Грету начинала захлестывать ярость. Только не сейчас…
— Заткнись, — прошипела она сквозь зубы.
— Я знаю, это сделали твои сраные друзья! — Альвареса понесло. Его взгляд загорелся безумием. Долбаный псих…
— После школы… я разрежу тебя на куски… — с каменным лицом пообещала Грета.
Альварес издал непонятный звук, видимо, сдерживая собственную ярость. И замолчал. Грета смотрела в парту, на неприличное слово, нацарапанное поверх точно таких же бессмысленных слов и выражений. Патчер и Ильзе… Вот как их звали… Парня, сломавшего ей руку, звали иначе.
И почему всегда страдают невинные?
Марек подошел к ней сам, пока она собирала свой бэг. Учитель уже покинул класс, компания Бродяг ошивалась возле входа.
“Наверное, пасут за коридором”, - подумала Грета. Она, не подавая вида, что заметила лидера Бродяг, кидала левой рукой в свой рюкзак письменные принадлежности.
— Они сделали это из-за тебя, — негромко произнес Марек, и Грете пришлось посмотреть на него.
Лицо Марека выражало крайнюю усталость, пополам… с отчаяньем?
— Это уже война, — сказал он, прилагая видимые усилия, чтобы оставаться спокойным. — Но вы ведь хотели именно этого?
И, не дожидаясь ответа, повернулся и пошел к выходу.
— Что он тебе сказал? — шепотом осведомился Пол, тут же оказавшийся рядом.
— Объявил войну… — Грета закрыла бэг, подняла глаза на Пола. — Нам всем надо поговорить.
— Не здесь, — Пол, слегка задев ее локтем, отправился следом за Мареком. Грета вздохнула и накинула лямки рюкзака на левое плечо.
4
Новая куртка Бонги оказалась на редкость кричащей, но это его ничуть не смущало.
— В оптический прицел тебя можно разглядеть с десяти километров, — сказал ему Клайс, когда они шли по аллее в сторону Космического проспекта. — Ты специально ее надел?
— Просто тебе завидно, что у тебя нет такой куртки, — снисходительно объяснил ему Бонга. — А мне ее папа привез. Здесь таких курток не купишь. Видишь, что написано? “Дифле”! Понял?
- “Дифле”! — фыркнул Пол. — Бонга носит “Дифле”! Посмотрите на него!
— Давай, завидуй! — огрызнулся тот.
— Да хватит уже, — попросила Грета. — Надоело! Скажите лучше, что здесь происходит?
— А ты не знаешь? — тут же откликнулся Бонга, и Грета успела перехватить взгляд, которым наградил его Пол.
— Что случилось? — повторила она.
— Мы не хотели тебе говорить… — медленно произнес Пол. — Вернее, не так. Клайс просил тебе не говорить этого.
— Но ты все равно бы узнала, — добавил Клайс.
— Бонга, что случилось? — Грета удержала толстяка за ярко-желтый рукав. — Говори!
— Один из этих… Ну, которые попали в яму… Он сейчас в реанимации. И он никакой не Бродяга, а так просто…
— Он двоюродный братец Марека, — вздохнув, прибавил Пол. — Приехал на Святую Неделю…
Получается, что мы нарушили Правило.
— Собачье дерьмо! — вырвалось у Греты. Она отпустила рукав Бонги и обхватила себя руками, как если бы ей стало вдруг очень холодно.
— Однажды это должно было произойти, — пожал плечами Пол.