Он много слышал про эпоху Катастрофы, и это было просто безумием. Сложно было себе представить весь ужас, что происходил с миром и людьми. Даже странно, что всё закончилось и он живёт в такое мирное и сытое время, когда всё приведено в порядок.
"А скоро станет ещё лучше", подумал Тёма про сокровища, которые откроются им в Китеж-граде.
Уно ушёл на поиски воды, учитель прилёг ненадолго в отдельной комнате, потому что у него болела спина, а все остальные сели отдыхать за стол в гостиной. Нася принесла с кухни тарелки, стаканы и ложки и протёрла их тряпкой, слегка смоченной в воде. Гостиная была очень грязной, но видно, что когда-то здесь всё было обставлено с шиком: на стене красовалась деревянная карта мира, каким он был до Катастрофы, с потолка свешивались длинные люстры, на полке под телевизором стояли вазы и статуэтки, изображающие что-то абстрактное, а на стенах висели картины в рамах. В комнате было много свободного пространства, которое современным людям казалось запредельным шиком, все жили очень компактно. Тёма никогда раньше не бывал в таком роскошном доме.
Сначала в оставшейся компании завязался общий разговор, состоящий по большей части из описания эмоций от увиденного во время похода, но через какое-то время беседа резко свернула не туда. Тёма даже не понял, что произошло.
Ну, расскажи, чудище болотное, произнёс Дюк, обращаясь к Гере, почему тебя взяли в нашу экспедицию? С ищейкой всё понятно. А ты?
Гера замерла от этого внезапного хамства из уст взрослого мужика и даже не смогла быстро съязвить, как она обычно это делала. Тёма, Нася и Даня тоже слегка опешили.
Наверное, по тем же причинам, что и тебя, наконец, ответила она, недоумевающе глядя на амбала.
Да что-то я не видел, чтобы ты таскала тяжести или мертвяков поджигала. Значит, не по той же. Что-то другое, Дюк отпил из бутылки и смачно рыгнул, что-то другого характера.
Тёма решил быстренько завести параллельный разговор на отвлечённую тему и спросил у Наси:
Слушай, а ты чувствовала, что мы едем на трупах? Ну, как эмпат.
Знаешь, я как-то не привыкла думать о наличии трупов под скамейкой перед тем, как на неё сесть, девушке вопрос явно не понравился. Тёма слегка разозлился на то, что она не поняла его интенций.
Я вообще не понимаю, что у тебя в голове. Как там всё это работает.
Заметно, что не понимаешь, Нася, похоже, решила, что мужчины предъявляют им с Герой какие-то необоснованные претензии. Но Тёма этого не хотел.
Эй, да ты чего грубишь?
У неё пмс, дурак. Отстань со своими трупами, и так тяжело, сказала Гера, а потом обратилась к подруге, Если что, я взяла прокладок на несколько заходов и менструальную чашу, могу поделиться.
Фу! Ты больная такие вещи при мужчинах обсуждать? отреагировал Дюк.
А ты больной за столом при девушках рыгать? Гера вернулась в свою привычную колею резких нападок.
Во-первых, ты не девушка, а мутант. Давай уясним это. Во-вторых, мы ещё не едим. И в-третьих, отрыжка это естественный процесс.
Месячные тоже естественный процесс. И их, в отличие от твоих извержений, нельзя контролировать.
Так это ты просто не умеешь свои извержения контролировать, загоготал солдат.
Капец Как хорошо было, когда ты вёл грузовик и тебя не было ни видно, ни слышно!
А я смотрю, ты у нас дерзкая.
Всё это могло бы закончится знатной потасовкой, но пришёл Уно и сказал, что нашёл скважину с водой и ему нужна помощь. Тёме совершенно не хотелось драться со здоровенными мужиками, защищая честь подруги, и он с облегчением последовал за Уно. Дюк с ухмылкой вышел на улицу, а Гера глазами метала ему вслед молнии.
Вскоре мужчины принесли воду, её прогнали через фильтр и вскипятили в котелке на костре рядом с домом. Из прессованного хлебца приготовили сытную зелёную кашу. Затем все собрались в гостиной и молча пообедали. Дюк больше не нападал на Геру, и вроде бы, всё пришло в норму. Тёма решил, что все были просто злые от голода.
Главное теперь было срочно отправляться дальше, а не рассиживаться на диванах или заниматься поиском трофеев. Хотя в этом дворце их должно было быть огромное множество Тёма сгорал от любопытства, что могут хранить комнаты на втором этаже, но в то же время понимал, что им не стоит терять драгоценное время. Да и нести с собой лишние вещи было бы плохой идеей.
После обеда все собрали рюкзаки и, оставив грязную посуду на столе, вышли из коттеджа. С одной стороны, здорово, что можно было не убирать за собой и не мыть тарелки. Но с другой было в этом что-то устрашающее. Это было неким символом невозврата к нормальной жизни. Илья погасил костёр, как он выразился сам, "по-солдатски", и все отправились в путь.