Большинство «свидетелей» и «очевидцев» отмалчивалось либо отнекивалось — ничего не знаем, ничего не видели и не слышали. Время беспредельное, узнают киллеры про откровения каменщиков — им тоже наведут кранты. Лучше не выступать, не подставлять глупую башку.
Только бригадир многокрасочно расписал почти по минутам вчерашний вечер.
— Пошабашили, как всегда, в девять. Ребята быстренько переоделись и побежали на автобусную остановку. Мне нельзя — бригадир, чай, нужно оглядеть, проверить. О завтрашнем дне подумать. Вот и задержался. Хотел было заглянуть к Иванычу, посудачить да и попрощаться не мешает. А он читает, лежит в спортивном костюме на койке и листает книгу…
Похоже, сыщик слушает показания свидетеля в полуха. Некогда ему вдаваться в подробности времяпровождения болтливого бригадира, которые никакого не имеют отношения к происшедшей трагедии. Но не прерывать же его. Авось, среди вываленного «мусора» мелькнет нужная мелочь.
— Когда выходили из ворот, машина банкира стояла? — наконец, вмешался в маловразумительную бригадирский монолог Бабурин.
Не во время остановленный бригадир, со вкусом повествующий о вчерашней поездке в электричке и о связанным с ней безнравственным поведением нынешней молодежи, ответил недоуменным взглядом.
Следователь повторил вопрос.
— Не видел… Вроде, никакой машины не было… А может и стояла. Мне — без интереса, торопился на электричку, не до разглядываний. Знать бы, что произойдет…
— А чем занимался охранник?
— Толстый Сашка? Чем он мог заниматься — курил, зараза, на посту курил. Хотел отвесить ему пару затрещин да некогда было… Проводил меня, запер калитку и отправился в сторожку. Либо пить, лаибо дрыхнуть. Работа — позавидуешь. Не то, что у нас…
— Ничего не заметили подозрительного? — снова прервал говоруна следователь.
Бригадир задумался. Что имеет в виду сыскарь? Какое событие считает «подозрительным»? Ляпнешь невпопад — обмишуришься.
— Дак это как сказать — подозрительно, неподозрительно. Навроде, ничего — глубокомысленно ответил он. — Одно точно — хозяина на стройке не было. Да и то — с изьянцем: вполне мог банкир спрятаться в подвал. Мужик дошлый, вдруг поимел желание закопать клад. А кто-то подглядел и прищучил. Перышком по горлянке.
Бабурин разочарованно отмахнулся. Дескать, с тобой все ясно, можешь не отвечать, твои «версии» ничего не прибавят и не убавят. Взял свояка под руку и повел к бытовке, где дожидался допроса разбуженный немолодой водитель. Шагал рядом с Машкиным, крепко вцепившись в его локоть — будто пристегнулся наручниками.
Глава 8
Следователь остановился возле лесенки, ведущей в вагончик. Машкин вынужден был тоже остановиться.
— С тобой, Федя, мы побеседуем позже… Могу только сказать — положение у тебя — не позавидуешь. Банкира убили ночью, когда на стройке, кроме тебя и охранника, никого не было. Убили Басова в подвале или вне участка, перетащив потом труп в здание — для тебя не так уж важно. Вы с охранником должны знать, как это произошло. Или — предполагать.
Тон монолога по родственному сочувственный, но дремлющая в Машкине боязнь проснулась и принялась тыкаться в него мокрой мордой. В сердце, в застонавший желудок, в пятки, в горло.
— Ты думаешь…
— Да ничего я пока не думаю, — с досадой поморщился следователь. — Знаю, ты не убивал. Если даже существовала причина для расправы. Потому-что — трус первостатейный. Прости за откровенность… Но ты должен мне помочь. Машкин принялся фантазировать. Естественно, про себя. Благо, для фантазирования имелась плодородная, удобренная почва. Инженер-чиновник воспитан на множестве детективов, которыми буквально забита стенка в его гостиной.