Правильный вопрос, одобрительно кивает головой визави. Ваши «подъёмные» Ваш будущий гонорар. Вы же не настолько наивны, чтобы полагать, будто мы набьём Вам карманы из альтруистических соображений?
Вместо ответа пожимаю плечами.
Правильно, одобрительно кивает головой лагерфюрер. Вы их заработаете, а мы выплатим их Вам.
Осторожно кашляю в кулак.
А что я буду делать ну, после того, как выиграю это дело
Замечаю удивлённый взгляд контрагента и поправляюсь.
если выиграю это дело?
Улыбаясь, лагерфюрер непринуждённо разводит руками.
Ничего для Вас нового: правовая работа в хозяйстве. Приведёте в порядок внутреннюю документацию прежде всего, правоустанавливающие документы. Законодательство о труде для проверяющих, претензии, иски, суд всё это тоже Ваше. В каком-то смысле, Вы будете выполнять функцию буфера.
Удивлённо вскидываю бровь.
Между кем и кем?
Между руководством общины и «революционным элементом».
«Правдоискатели»?
Они самые, хмыкает лагерфюрер, в очередной раз довольный моей сообразительностью. И тут же лицо его покрывается серым налётом: меня уже не удивляет то, как быстро мужик переходит от одного состояния к другому. К сожалению, «борцов за правое дело» и прочих «ревнителей чистоты учения» хватает и у нас.
Из числа рабов? старательно прикидываюсь я дурачком.
Как и следовало ожидать, номер не проходит: лагерфюрер косит в меня укоризненным взглядом.
Не надо, уважаемый Александр. Рабы это рабы, пусть и неофиты. Конечно, они пополнение рядов верующих, но их основная функция другая: создавать материальные ценности, в свободное от работы время воспевая ценности духовные.
Понял, лаконично кривлю я щекой. «Не собирайте сокровищ на земли» это
не для них, «подхватывает знамя» лагерфюрер. Установка для этой публики с точностью до наоборот. Ничего не поделаешь: общине нужны средства, чтобы нормально существовать.
И её руководителям тоже, «невинно» опускаю я глазки.
Секунд десять лагерфюрер посвящает сканированию моей поверхности. Надеюсь, не для того, чтобы выбрать кусок пожирнее. Может, оно и так, но ощущение, всё равно, не из приятных: будто-то тебя изучает рубщик мяса из гастронома. На профессиональный манер изучает.
Нагнав на меня ну, если не страха, то разных мыслей, контрагент, наконец, с усмешкой качает головой.
Верно, Александр: и её руководителям тоже Кстати, у Вас есть реальный шанс приобщиться к их числу.
По истечении срока контракта? «почему-то» догадываюсь я.
Да, но приобщаться Вы будете в течении этого срока И ещё
Контрагент замолкает, абстрагируется и, наконец, подвергает меня очередному испытующему взгляду.
Буду прям, Александр: должность «Христа» на «корабле» выборная
Кто смел, тот и сел? перефразирую я под усмешку на лице: с немого дозволения руководства как-то начинаю в ней осваиваться.
Именно.
Лагерфюрер и не думает улыбаться, хоть в унисон, хоть вдогонку.
Эта должность не синекура. Как и все «Христы», я объект зависти конкурентов, реальных и потенциальных. Куда ни посмотри одни «волки».
«В овечьих шкурах»? вновь скалюсь я.
Если бы, а то ведь и не таятся!
Лагерфюрер настолько легко «отпускает» мне, что сразу же становится понятно: допекло мужика. Очередной тяжкий выдох из его груди подтверждает моё предположение.
А Вы думали как у Пушкина: «Царствуй, лёжа на боку!»? Или то же самое, но у другого автора?
Он прикрывает глаза, и, к удивлению моему, цитирует наизусть:
«Быть Генеральным секретарём это не значит благодушно царствовать, это постоянное маневрирование, сложные расчёты, милые улыбки и внезапные удары. Всё это во имя власти».
Веки босса возвращаются в места постоянной дислокации и он одним глазом «тычет» мне в лицо.
Знаете, откуда?
Обижаете! ещё раз наглею я. Михаил Восленский, «Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза».
Вот!
Указательный палец лагерфюрера тычет в потолок. Вероятно, тем самым, мой рабовладелец лишний раз хочет подчеркнуть истинность собственных слов, подтверждённых авторитетным заключением. Но я ошибаюсь.
Вот, дорогой Александр, почему Вы нужны мне!
Оказывается, это «вот» адресуется не господину Восленскому, а «товарищу» мне! Интересно, в каком контексте?