Я последовал за ней.
Вот тут и кроется ваш страх, который вызывает у вас потребность доказать обратное. В каком возрасте вы узнали, что вашей матери было приятно с отцом, что она получала удовольствие, а не боль?
Ни в каком, сам того не ожидая, ответил я. Эта женщина входила туда, куда не входил еще никто в моей жизни. Ни одна моя влюбленность. Но это меня не пугало. Я сам ее туда впустил. Я этого не узнал. Я блокировал и блокирую эти воспоминания даже сейчас.
Возраст с восьми до двенадцати лет это период формирования мировоззрения
Первый раз, когда я ее перебил. Первый раз за всю нашу беседу (к тому времени мы уже сидели на диване и смотрели друг на друга):
С восьми до двенадцати лет мне определенно хотелось иметь всех женщин на этом свете.
Она понимающе кивнула, переводя взгляд с моих губ на глаза.
Вам кажется, что вы блокируете. На самом деле эти воспоминания очень влияют на вас. На все ваше поведение. Именно поэтому секс для вас так важен. Вы бежите от него, а он вас преследует еще сильнее. Я считаю, во-первых, нужно принять сами воспоминания, страх перед сексом. Потому что тогда, в детстве, вы испугались. И тщательно скрывали то, что узнали. То, что вы услышали, стало серьезным потрясением, но вы боялись задавать вопросы. Табуированность этого опыта сделала его сакральным для вас. Она в задумчивости поводила пальцем по губам. Во-вторых, вы все время пытаетесь доказать, что вашей матери было хорошо, повторяя поведение отца. Потому что он мужчина. И приближаясь к этому страху причинить женщине боль, вы сами себе хотите ответить на вопрос: было вашей матери больно или приятно? Секс приносит вам удовлетворение и в то же время облегчение когда вы видите, что женщине он доставил удовольствие. Потому что в этот момент вы истинно убеждаетесь, что матери тогда было не плохо, а совсем наоборот. А также в том, что «мой отец хороший, и я, как мужчина, хороший, ибо я идентифицирую себя с ним. Я принимаю себя мужчиной и принимаю свое желание сексуально обладать женщиной».
Я чуть не расплакался. Мне было мучительно и приятно одновременно. Мучительно от того, что вскрыли рану, которую я прятал под замками в темной бездне моего мрака. Приятно от того, что меня поняли. Единственный человек в моей жизни, который сумел докопаться до сути. Сумел прикоснуться к тому, к чему не прикасался никто.
Если вдруг женщине плохо с вами в постели, то у вас пропадает всякое желание, вы чувствуете себя разбитым и даже подавленным. И трудно себя убедить, что дело в ее фригидности и комплексах, потому что на вас накатывает чувство вины, словно вы узнали, что на самом деле вашей маме было тогда неприятно и больно, а вы, как мужчина, следуя деяниям своего отца, поступили плохо.
Все, что я смог выдавить из себя:
У меня нет слов
Не нужно никаких слов. Примите. Вот почему в возрасте восьми-двенадцати лет вам хотелось обладать всеми женщинами. Вы всего лишь познавали мир и искали ответ на вопрос: как чувствовала себя ваша мать. Вы объявили войну своему страху быть плохим. Потому что поняли, что вы мужчина. Это маленький бунт.
Но почему мне иногда доставляет удовольствие грубый секс, когда я делаю женщине больно своей грубостью? Потому что в этот момент я выступаю в роли своего отца, каким я его видел в четыре года?
Все верно. Именно поэтому. Грубый секс вам нравится, возбуждает вас, потому что через него вы доходите до грани. До грани и/или удовольствия, когда этот страх/вопрос обостряется в вашем мозгу, то вызывает особенно острые эмоции. Ваш секс тоже в вашем мозгу, Автор.
Я долго глядел вдаль, на темную воду, прежде чем задать следующий вопрос:
Скажите сейчас честно: вы увидели во мне что-то такое, что импонирует вам?
Она снова улыбнулась. И сказала, не задумываясь, будто всегда знала ответ:
Мне импонирует ваше желание творить. И узнавать.
Неожиданный ответ, хотя очень справедливый.
Мне хотелось, чтобы она сказала что-то вроде: «Вы мне нравитесь. Вы необыкновенны» Я благодарен ей за честность.
Мужчина всегда творец, добавила она после непродолжительной паузы.
Я медленно наклонил голову, соглашаясь.
В моих утопических мечтах женщина есть вдохновение. Но я об этом начал забывать в силу того, что «бытие определяет сознание». Я начал соглашаться на то, что женщина, живущая со мной под одной крышей, это послушная, добрая, хозяйственная, любящая и сексуальная рабыня. Она безусловно была одно время моим вдохновением, я много творил, но потом все угасло В последнее время я выбираю женщин, с которыми хочу просыпаться каждый день, по принципу «она меня любит, она меня хочет, у нее красивое лицо, у нее добрая душа, она мне подходит, она достойна меня, а я достоин ее». Со временем она начинает готовить мне рагу и печь апельсиновый пирог, но мне не нужно ни ее рагу, ни пирог. Я хочу голодать рядом с ней. Почему?