Через некоторое время я предложил ей выйти за меня замуж. Она попросила день-два подумать и через несколько дней согласилась с некоторыми условиями: мы будем жить в Кисловодске с её родителями, и она оставит свою девичью фамилию. Я согласился: одна в семье дочь, всегда жила с родителями. Потом разберёмся.
Мои родители не очень радостно приняли мой выбор. Она им не понравилась. Но противиться они не стали. Им было неловко передо мной за их предыдущий неудачный выбор.
Мы зарегистрировали свой брак. Она не захотела менять свою фамилию. Мне было безразлично. Меня не насторожило и то, что её родители не захотели, почему-то, устраивать свадьбу своей единственной дочери. Меня это, отчасти, устраивало. Я пропустил это без особого внимания. Слишком шумная уже была у меня свадьба, и созывать тех же очередной раз, не хотелось. Всё ограничилось скромной вечеринкой дома в Кисловодске, где кроме родителей было приглашено человека четыре.
Тогда я работал в концертной бригаде кисловодской филармонии. Концерты были по санаториям городов Кавминвод. Если не было репетиций, к шести часам я уходил на работу. Обычно к полуночи я возвращался домой. Так повторялось изо дня в день.
Её родители уступили нам весь второй этаж из трех просторных комнат и веранды их небольшого старого каменного дома, который располагался на огромнейшем участке неподалёку от санатория «Москва». Мы поздно вставали. Чем-то занимались дома: то я помогал тестю, который решил привести в порядок постройку во дворе, то ковырялся в огороде, то мастерил что-либо из мебельных щитов, которые были привезены тестем с мебельной фабрики, где он работал автомехаником.
Вот, если бы ты мог делать мебель. Прибыльное дело, сказал как-то тесть.
Ну, для сложных вещей нужно мастерство и опыт, а что-нибудь простое, например, тумбочку для белья, без проблем.
Если сделаешь качественно, я смогу её продать, не отставал он.
Через пару дней я закончил собирать первую. Ему понравилось, как я её сделал, и уже на следующий день она была продана.
Видишь, какое прибыльное дело. Почти половина твоей зарплаты. Сделай ещё штуки три. Уже клиенты есть.
Он привез полированные щиты, и я выполнил его просьбу.
Может, ты пойдёшь работать на мебельную фабрику? Через некоторое время научишься делать сложную мебель, предложил он. Это надёжнее, чем твоя музыка.
Надо подумать, уклонился я от прямого ответа.
Мне не очень хотелось идти работать на фабрику. Но не хотелось огорчать тестя. Поэтому я настроил мою жену Валентину, которая уговорила своего отца не приставать ко мне с этой идеей.
Работа музыкантом меня устраивала. После перехода в цирковой эстрадный оркестр, который состоял человек из двадцати, я открыл для себя новое ощущение, которое испытывает оркестровый музыкант. Репертуар постоянно менялся, партитура была сложной. Это сильно отличалось от маленьких ансамблей и духовых оркестров, в которых, в основном, приходилось мне играть. Может, исключением был диксиленд, в котором пришлось поиграть несколько месяцев.
Один из трубачей, который был немного старше меня, но имел солидный опыт работы в крупных российских оркестрах, указал мне на некоторые мои недостатки. Оказывается, что если «дышишь» животом, а это означало регулирование потока воздуха, вдуваемого в трубу брюшной мышцей, начинаешь меньше уставать и легче выдерживать стройность звучания, которое так необходимо для обеспечения качества звучания в коллективной игре. А еще нужно было поменять манеру атаки языком. При игре на трубе языком регулируется и акцентируется начало и конец звучания каждой ноты. И необходимо обратить на правильность акцента окончания звучания нот. Обычно, это не всегда выполняется музыкантами и приводит к небрежному звучанию оркестра. Я учел его замечания.
Вдруг, я услышал совершенно иное звучание своей трубы. Я понял, как должны звучать настоящие оркестры. К сожалению, оказалось, что по настоящему, вкусно звучат всего раз-два и обчелся оркестров. Я был поглощен новым восприятием и как наркоман хотел испытать то чувство восприятия музыки, которое испытывает музыкант, не слушая музыку, а которое можно испытать, сидя в оркестре и участвуя в процессе рождения звуков, аккордов и последовательностей аккордов. Это особенно интересно, когда не упрощены сложные гармонические композиции авторов. Ты не вне, ты внутри звучащей музыки. Да, музыкант совершенно по-другому воспринимает музыку, слушая её. И каждый, не приобщившийся к музыке, можно сказать, обворовывает себя, т.к. слушание музыки это мироощущения через плоскость звуков. Но музыкант во время участия в рождении этой музыки, испытывает другие ощущения, которые мало сравнимы с ощущениями слушателя.