Дорога до аэродрома занимала около получаса. Добилась-таки желаемого Ирина. А как все было просчитано! Хозяйка даже не видела меня. Может, я там был в комнате не первым. Какая разница? Никаких обещаний и никаких обязательств. Было проверено на практике, что в сексуальном плане у меня все в порядке. Заметила ли Ирина мою неопытность? Посмотрим, что будет дальше.
На следующий день она появилась на аэродроме и не подала вида, что наши отношения перешли в иное качественное состояние. Мне совсем не хотелось придавать все это огласке. Как стало понятным, и с её стороны было подобное решение. Заканчивалась неделя. Предложить мне было нечего. Можно было отправиться на увольнение с ночёвкой. Это разрешалось. Но не напрашиваться же мне самому? Предложений с её стороны не поступало. Но неожиданно она опять проявила инициативу.
Ребята, а нет ли у вас желания сходить в поход с ночёвкой? Здесь в нескольких километрах есть большое озеро или водохранилище, спросила она у ребят из нашей группы.
А разрешат? спросил кто-то.
Я договорюсь с командованием.
А ночевать где будем?
В лесу, ответила она, думаю, что не замерзнем. Ночи теплые. Да и делать, как я понимаю, вам особо в казарме нечего. Возьмем одеяла. Запасемся едой и через сутки вернёмся.
Все согласились. Ну и бестия же Ирина! Двести человек на аэродроме это, конечно, много, чтобы найти уединённое место, но пять человек, пусть даже в лесу, которые постоянно рядом, это тоже много. На что она рассчитывает, недвусмысленно подумал я? Ни опыта, ни фантазии мне явно не хватало.
Сборы были недолгими. В столовой взяли картошки, хлеба, соли, заварки, вареных яиц, несколько банок консервов и кастрюлю, чтобы вскипятить чай. После окончания полётов пятеро курсантов и инструктор отправились в сторону предполагаемого водоёма. Через пару часов ходьбы по лесу мы решили, что завтра найдем водоём, который находился где-то поблизости, а сегодня нужно приготовиться к ночлегу. Решили, что строительство шалаша займет слишком много времени, и спать будем под открытым небом. Мы выбрали подходящее место, наломали молодых веток, нарвали травы и соорудили себе место для сна. Пары одеял хватило, чтобы застелить свое сооружение и еще оставалось три одеяла, чтобы укрыться. Вскипятили чай и долго сидели у костра, говоря ни о чем существенном.
Близилась полночь. Догорал костер. Нужно было ложиться спать. Ирина выбрала место с краю. Последовало шутливое возмущение, что не можем мы позволить прийти волчку и укусить нашего инструктора за бочок. И было решено, что место, выбранное Ириной, займу я, а она передвинется на соседнее место. Все согласились. Мы оказались рядом. Лежа плотно друг к другу на спине, мы поговорили о звездах, которые ярко светили на небе между крон деревьев. Через полчаса все стихли. Вероятно, никто не спал, а молча лежал, думая о своем. Это может продолжаться долго. Рука Ирины перебирала пальцы моей руки.
Я дал понять ей, чтобы она отвернулась от меня и легла на бок. Она поняла и отвернулась. Моя рука проскользнула ей под одежду, расстегнула бюстгальтер и ещё через мгновение та же рука нежно ласкала её грудь. Через некоторое время, не меняя местоположение головы, она слегка поджала ноги. Нижняя часть туловища упёрлась в мое тело. Что бы это значило, подумал я? Чтобы проверить свою догадку, я опустил с груди руку и расстегнул ей брюки лётного костюма. Она чуть приподняла свой зад. Было понятно, что брюки нужно опустить. Пока я опускал брюки вместе с трусиками, она еще поджала ноги и сильнее прижалась ко мне уже оголенным задом. Мне ничего не оставалось делать, как бесшумно оголиться самому и медленно определиться у неё во влагалище. Каждое движение вызывало легкий шорох подстилки. Чтобы избежать его, приходилось делать все медленно. Внутреннее напряжение только усиливало эффект полового акта.
Впереди, ничего не подозревая, лежали четверо её подопечных. Одному из них она упиралась в спину головой, поэтому лежала неподвижно. Ну и стерва же ты, товарищ инструктор, а я, наверно, пошляк и мерзавец, думал я, делая медленно поступательные движения, проникая все глубже. Процедура соития близилась к завершению. Вдруг она слегка напряглась, еле заметно вздрогнула и опять замерла. Я, закончив свое дело, оставался в ней еще некоторое время. Моя рука скользнула из её паха к груди, а затем на бедро. Я отстранился и начал одеваться. Она, пытаясь сократить и объединить продолжительность шуршания подстилки, начала смело поворачиваться, приводя заодно свою одежду в порядок. Мимоходом повернулась ко мне, прильнула своими губами к моим, а затем также быстро немного отвернулась, нашла удобную позу и затихла, сунув свою руку в мою.