Наедине. И чтобы нам никто не мешал. В каком-нибудь укромном месте.
Мать колебалась; я чувствовала, что она производит в уме некие расчеты. Во-первых, он король. Во-вторых, мы помолвлены. Наконец она решила, что, так или иначе, отказывать ему нельзя, и предложила:
За той дверкой, что сразу за пиршественным столом, есть небольшая комнатка; там вы сможете быть совершенно одни. А я прослежу, чтобы вам никто не помешал.
Он поклонился и встал. Музыканты перестали играть, придворные с шорохом склонились в сотне поклонов, а затем поскорее выпрямились, чтобы увидеть, что будет делать король. А Генрих предложил мне опереться о его руку и следом за моей матерью спустился с округлого возвышения, где стоял королевский стол, направляясь к украшенной аркой небольшой двери в дальнем конце зала, ведущей в частные покои. Все были потрясены тем, что мы столь внезапно покинули пиршественный зал в самый разгар веселья и танцев. У двери, ведущей в потайную комнатку, моя мать, слегка пожав плечами, отступила в сторону, давая нам пройти, словно мы были не женихом и невестой, а актерами, сходящими со сцены в некую частную жизнь, не имеющую готового сценария.
Как только мы оказались в заветной комнатке, Генрих плотно закрыл за собой дверь, и я услышала, как в зале снова заиграли музыканты, хотя звуки музыки и были сильно приглушены толстыми деревянными створками. И тут Генрих, не скрываясь, повернул в замке большой ключ.
Что это вы делаете? вырвалось у меня. Я была слишком потрясена этим поступком, чтобы помнить о хороших манерах. Зачем вы заперли дверь?
Он повернулся ко мне, крепко обнял за талию и с такой силой притянул к себе, что вырваться было невозможно.
Сейчас мы с тобой познакомимся поближе, сказал он.
Я перестала вырываться, точно испуганная девственница, и попыталась иначе отвоевать свои позиции.
Я бы предпочла вернуться в зал, холодно заметила я.
Генрих уселся в огромное кресло, более похожее на трон, и потянул меня к себе на колени, и я присела, как курица на насест; это, по-моему, была отвратительная картина: он был похож на пьяного посетителя таверны, а я на шлюху, которой он только что заплатил.
Нет, туда мы не вернемся, сказал он. Я же говорю: сейчас мы с тобой познакомимся поближе.
Я снова попыталась вырваться, но он держал крепко. Более яростно сопротивляться я не решалась: это означало бы, что я подняла руку на короля Англии, а значит, совершила акт предательства.
Ваша милость еле вымолвила я.
По-моему, мы с тобой вскоре должны пожениться, сказал он, и голос его прозвучал достаточно жестко. Я имел честь узнать, какой интерес питают уважаемые члены парламента к этому браку. Должен отметить, что у вашего семейства сохранилось немало друзей среди моих лордов. К ним относятся даже те, кто сейчас делает вид, будто перешел на мою сторону. Именно они дали мне понять, что вы настаиваете на свадьбе. Я польщен, благодарю вас за внимание. Мы оба прекрасно знаем, что с момента нашего обручения прошло уже два долгих года, и теперь, по-моему, нам следовало бы закрепить обручение супружеским соитием.
Что?!
Он вздохнул, словно его начинала утомлять моя непонятливость.
Мы закрепим соитием заключенный между нами брачный союз, так сказать, доведем дело до конца.
Ни за что, ровным тоном сказала я.
Так или иначе, а это сделать придется в первую же брачную ночь. Так почему не сейчас? Какая разница?
А разница в том, что вы намерены меня обесчестить! воскликнула я. И хотите совершить это в покоях моей матери, когда и она, и мои сестры находятся в двух шагах отсюда, прямо за этой дверью! Вы хотите обесчестить меня во дворце, принадлежавшем моей матери! Вы нарочно хотите сделать это до нашей свадьбы, чтобы
Он прервал меня с холодной улыбкой:
Не думаю, что у вас осталось так уж много чести, чтобы столь яростно ее защищать, принцесса Элизабет. И прошу вас не бойтесь, я и так прекрасно знаю, что вы, моя дорогая, не девственница. Я давно утратил счет тем, кто в подробностях описывал мне, какой пылкой любовницей вы были для короля Ричарда. Немало было и тех, кто не счел за труд проделать долгий путь из Англии в Бретань исключительно для того, чтобы сообщить мне, что видел, как вы с ним рука об руку гуляете по саду, или как он каждую ночь приходит в вашу комнату, или как вы, будучи фрейлиной его жены, большую часть времени проводите в его постели. Хватало, впрочем, и таких, кто утверждал, что королева Анна умерла от яда, который именно вы опустили в ее стакан. Видимо, ваша мать любезно предоставила вам свои итальянские порошки, чтобы уничтожить очередную жертву. И Риверсы благополучно перетекли через очередное препятствие, возникшее у них на пути.