Удивительное дело, но Хозяину понравилась жизнь, до которой он «дошёл» в спортивном костюме и легкоатлетических туфлях. У него нормализовалось кровяное давление, дыхание, стул. А ведь прежде он страшно мучился пардон за интимную подробность запорами. Он забыл о бессоннице и жутких головных болях. У него появился «волчий» для «старого волка» аппетит. Но Браилов внимательно следил за питанием вождя: тот вполне мог «скатиться» на привычную дорожку, когда он по нескольку дней пробавлялся одним чаем с вареньем или лимоном, а потом, как оголодавший хищник, набрасывался на всё подряд. И в итоге зарабатывал очередной мучительный запор.
Теперь же Браилов частенько не исполнял заповеди Христа «Не заграждай рта волу молотящему»: заграждал. Иногда он буквально вынимал изо рта Хозяина лишний, по его мнению, кусок. Но у него было оправдание, как минимум, перед Христом: «вол не молотил» по причине временной нетрудоспособности и пребывания на стационарном лечении, пусть и в условиях дачи.
Хозяин, конечно, решительно отказывался понимать «вопиющую решительность» врача, сердился и даже гневался. Но потом, чувствуя удивительную лёгкость в организме, вынужденно соглашался с Семеном Ильичём, «изводившим» его французской диетой: «мужчина должен вставать из-за стола с лёгким ощущением голода». Правда, «на дорожку» Сталин традиционно бурчал, что ощущение голода у него не такое, уж, лёгкое. Но разжалобить «бессердечного» доктора было невозможно. Разве, что при помощи МГБ. Но ведь доктор был из числа тех, о ком впоследствии будут слагать песни! С такими, например, словами: «А без тебя, а без тебя, не стал бы маршалом Серёга!» Вот, какой был доктор и Хозяин покорно вставал из-за стола, скорбя по недоеденным бутербродам
Глава четырнадцатая
Так вот, Иосиф Виссарионович
Семён Ильич уже два месяца, как стал для Иосифа Виссарионовича «Семёном Ильичом», а Иосиф Виссарионович ровно столько же времени для Семёна Ильича «Иосифом Виссарионовичем». Так сказать, «познакомила нас, подружила» правда, не совсем «по песне»: не совсем Москва и совсем даже не «в радостный вечер». Но, горе, как известно клей более прочный, чем радость. То же самое относится и к нитям, узам, цепям и прочему «такелажу».
Вы действительно обязаны чувствовать себя много лучше. Но для полного выздоровления желательно ещё кое-что сделать. Хорошо бы, конечно, операцию коронарного шунтирования
При слове «операция» Хозяин честно дрогнул не только голосом: как-то разом вспомнились все жертвы хирургического вмешательства.
Операцию?!
Да, для замены изношенных кровеносных сосудов на новые, синтетические. Старые удаляются, а новые вставляются на их место.
И? ещё более решительно дрогнул голосом Сталин.
Увы, с сожалением развёл руками Браилов. У нас эту операцию делать ещё не научились
Фу, ты! частично восстановил в себе вождя Хозяин. Теперь можно было поучаствовать в диалоге относительно спокойно. «У нас не научились» А где научились?
В Америке пробуют.
«Пробуют»! Советских людей надо лечить, а не «подвергать лечению»! решительно «помахал паспортом» Сталин. Я уже не говорю об экспериментах над ними!.. А откуда Вам известно о такой операции?
Семён Ильич неожиданно старательно прочистил горло.
Видите ли я, хоть и терапевт по основной специальности, но неоднократно ассистировал профессору Вернеру при проведении таких операций В Берлине В порядке эксперимента
И насколько успешно?
Браилов «тактично» ушёл глазами в сторону.
Ну, не буду врать, что «пятьдесят на пятьдесят»
«Сотни вылечил!» рассмеялся Сталин. Как тот Гаврила в пьесе Горького «Егор Булычёв и другие»!.. Нут, уж, Семён Ильич, давайте без этого терапевтическими методами
Браилов «вернул» глаза на место.
Да уж, придётся.
Помолчали. Но Хозяин недолго терпел паузу.
А, кстати, Семён Ильич, верно то, что Вы близкий родственник болгарского царя Бориса Третьего?
В который раз Браилов подивился не только умению Хозяина «переключаться с одного режима на другой», но и его феноменальной памяти. Как говорится, «вот и понадейся на такого». В плане забывчивости. Пусть Хозяин до сего момента ни разу не намекнул «на родство», он наверняка был в курсе биографии Семёна Ильича. И «вводящим в курс» наверняка был Берия. Не только потому, что Хозяин страдал маниакальным недоверием и не лечился от него. Берия пытался таким образом скомпрометировать Браилова и удалить из охраны: «протеже Власика не может быть надёжен «по определению».