В заключительной стадии работы Пленум ЦК постановил исключить Берию, Маленкова, Хрущёва и Игнатьева не только из состава Президиума ЦК, но и из рядов партии. Этим, правда, он «слегка» нарушил Устав. Ведь, по Уставу, исключение должно производиться только решением той первичной организации, на учёте в которой и состоят «нарушители».
Но никто из присутствующих и не подумал вносить в «общую бочку» «персональную ложку»: дураков нет. Только последние хранят верность не живому человеку, а бумажке.
Анастас Иванович Микоян, подвергнутый на Пленуме «по-товарищески беспощадной» критике за «чрезмерную гибкость», местами переходящую в беспринципность на грани с двурушничеством, также был освобождён от обязанностей члена Президиума ЦК.
Характеризуя Микояна, один из членов ЦК прямо с трибуны повеселил коллег анекдотом «в тему». «На улице идёт дождь, а Микоян без зонта. Один из сердобольных товарищей и говорит ему: «Анастас Иванович, как же Вы теперь?» А тот отвечает: «Не беспокойтесь за меня, товарищи: я между струйками, между струйками!»
Товарищи участники посмеялись и дополнительно к уже принятому решению «по товарищу Микояну», «решили» также и вопрос о целесообразности использования его на посту министра внутренней и внешней торговли: вопрос был оставлен на усмотрение Высшей Инстанции.
Отдельно Пленум отметил, что вопрос о партийности Булганина, Николая Александровича пока ещё так: с именем и отчеством будет решён по окончании следствия, а в случае необходимости, и судебного разбирательства по делу.
Заключительным пунктом «вопроса о персоналиях» было решено передать дело Берии-Маленкова-Хрущёва-Игнатьева именно такого «почётного наименования» оно удостоилось для расследования Следственному управлению Генеральной прокуратуры. Одновременно с этим ей поручили тщательно проверить всех «отсиживающих» но не «отсиживающихся» дружков Берии на причастность к событиям, чуть было не ставшим драматическими. Ну, чтобы «никто не забыт и ничто не забыто».
На этом Пленум закончил свою работу
Глава тринадцатая
Браилов, не касавшийся ЦК ни членством, ни даже кандидатством, «чести участи» посредством участия не был удостоен. Но, даже если бы и был, с благодарностью бы «откланялся»: настало время вплотную заняться Хозяином. Не в смысле «вплотную заняться», а заняться лечением.
То есть, не в терминологии МГБ и его клиентов, а в терминологии Минздрава. И не само настало: Хозяин его «настал». Как только ему стало лучше, он, как капризное дитя: все занемогшие старики дети, тут же отказался от услуг профессоров. Кроме улучшения, в «приговоре» активно поучаствовало и многолетнее недоверие к врачам.
Нет, разумеется, Иосиф Виссарионович не был настолько зол на медицину, чтобы всерьёз полагать, будто врачи собирались и до сих пор собираются лишить его жизни. Берия же вполне обошёлся без их помощи: наглядный довод против былых предрассудков. А таковые имели место быть. Но даже тогда в виновности «врачей-палачей» из процессов тридцатых годов Сталин был ну, не то, чтобы неуверен не совсем уверен. Как минимум, он сомневался в том, что, что досрочный исход его соратников под ножом хирурга являлся следствием злонамеренных действий «людей в белых халатах». Но при этом он не исключал того, что к ним к смертям эти «люди» всё же приложили руки. Вместе с ножом. А также вместе с непрофессионализмом, безграмотностью, халатностью, верностью штампам и прочему достоянию «вечных троечников».
И примеры были прямо перед глазами. Живые примеры неживых соратников. «Например, пример» Жданова, Андрея Александровича. Впоследствии «разоблачённая разоблачительница» Лидия Тимашук постфактум, как и положено, оказалась права. И тогда выяснилось, что она разоблачала не только по долгу службы, как честный коммунист, который не может «пройти мимо», но и по линии медицины. Ведь ещё за два дня до летального исхода она информировала руководство Лечсанупра о том, что врачи, наблюдавшие Жданова, «не тем лечат». Потому, что «не от того»: виноваты диагноз и тот, кто его поставил. И Андрей Александрович подтвердил её слова, правда, уже постфактум. Но он оставил судебным медикам вещественное доказательство: своё тело. Аутопсия показала: инфаркт миокарда, замеченный Тимашук и почему-то незамеченный врачами Жданова, действительно «имел место быть»! А его обошли всем, чем можно: и вниманием, и лекарствами!