Как ни странно, на этот раз дипломаты, несмотря на стремление всегда оставить последнее слово за собой, промолчали. Чтобы не везти Ёная через центр, где мы могли встретить иностранцев и его мог кто-нибудь узнать, я поехал по Садовому и уже успел свернуть на Люсиновскую. Был у меня и ещё один умысел. Так по пути попадалось больше перекрёстков на которых регулировщики ОРУДа РККМ всякий раз приветствовали мой «Тур» вскидывая ладонь к виску, частенько давая мне «зелёную улицу». Не так много в Москве лимузинов-вездеходов с номером, начинающимся на «МИ», что означает регион и индивидуальное владение, и все они «профессионалам» известны наперечёт. Пусть японцы восхитятся, коли уж они приписывают мне неимоверное влияние.
Дома мелькают за окном, а тягостная тишина как повисла, так и болтается. Ловлю себя на иррациональном чувстве, будто слышу, как скрипят шестерёнки в голове адмирала Ёная. Император ему поручил, как же! Я не я, если этот мореман все уши несчастному Тенно не прожужжал, своего добиваясь. Приказ выбил, в Москву приехал, от убийц увернувшись, а тут такой облом по всей морде! Это ж надо им было додуматься, меня на поединок вызывать! Кирдык всей хитрой дипломатии! Предвижу, что если у них действительно получится меня зарезать, то наши работяги всю эту азиатскую империю перетряхнут и наизнанку вывернут, пока не успокоятся. У нас и без того счёт к самураям ещё с цусимских времён.
А то ишь чего удумали, мир и союз под их честное слово! Да кто им, считающим неприкосновенными всяких моральных уродов, поверит? Вот! И я не верю. Тем более, что предложить им нам, кроме того, что будут сидеть на попе ровно, сейчас нечего. Нечего нам у них купить такого, что у нас нет. Не немцы, совсем не немцы.
Я полагаю, теперь вы выступите против, по крайней мере, заключения мира? отвернувшись в окно, когда мы сворачивали на Нагатинское шоссе, спросил адмирал.
Ну почему же? Совсем не против, если вы предложите условия, исключающие нападение с вашей стороны «по техническим причинам», пожал я плечами.
Это возможно, если вы вернёте нам всю Маньчжурию. Тогда севернее линии КВЖД, в районе изолированном от территории Китая, мы готовы держать лишь силы, достаточные для поддержания внутреннего порядка, заявил японец.
С чего мы должны уступать вам завоёванную территорию? Разве это наша армия разбита? удивился я наглости посланника императора.
Только так можно удовлетворить выдвинутое вами требование на приемлемых для нас условиях!
Отдавать просто так мы ничего не собираемся. Мы что, просто так воевали? Вы можете предложить на переговорах обменять северную Маньчжурию, например, на южный Сахалин. Но вряд ли на это согласятся в Совнаркоме. Величины несопоставимые. Придётся Курилами доплатить, рассмеялся я.
Империя Ямато никому не уступает своих территорий! стал нервничать Ёнай, повышая голос.
Ну, как знаете. Раз вы предпочитаете, чтобы мы отвоевали Сахалин силой, так же, как и оставшуюся часть Маньчжурии с Кореей, то так тому и быть. До середины мая следующего года у нас время есть. Раньше этого времени осложнений в Европе всё равно не будет.
Когда они наступят, мы вцепимся вам в мошонку, как английский бульдог! выпалил адмирал в ярости от того, что пасьянс не складывается.
Цеплялка не выросла, усмехнулся я в ответ. Корею и Маньчжурию китайцам-коммунистам отдадим, у них пехоты много, чтоб советниками и вашим же оружием снабдить. С такой базой они и остальной Китай подомнут. Будет второе красное государство. И если мы в своих границах собираемся сидеть, то за них не отвечаем. Счёт же у китайцев к вам огромный. Оставим против вас немного авиации, а армию уведём на запад. И ничего вы сделать не сможете. Хоть лопните от злости. Будете в блокаде сидеть хуже, чем англичане в Мировую, пока с голоду не передохните. Нравится перспектива? Или лучше «нулевой вариант»?
«Нулевой вариант»? мрачно переспросил Ёнай, подавленный тяжёлыми раздумьями.
Ну да, возвращаемся к ситуации первой японо-китайской войны. Когда Россия ещё не вмешалась в подведение её итогов. Возвращаемся на черту, когда наши отношения были вполне нормальными. Обнуляем все наши конфликты. А кто старое помянет, как у нас говорят, тому глаз вон.
И вы поддержите такой исход переговоров?
Я человек маленький. Не так уж много шансов у меня есть, чтобы что-то сказать тем, кто решает вопросы такого уровня. И ещё меньше шансов, что ко мне прислушаются. Но, зная товарищей, могу предположить, что предложенный вами «нулевой вариант», который мы здесь с вами нащупали, будут рассматривать всерьёз.