Мне казалось, что я говорил доступно и красноречиво, но вопреки моим ожиданиям за меня проголосовал только нарком ВМФ Кузнецов и сам Сталин. Подавляющее большинство желали облагодетельствовать китайских коммунистов, но многие, в том числе и Киров, воздержались. Мной моментально овладело похоронное настроение. А как иначе описать ощущения, когда навсегда прощаешься с уникальным и неповторимым шансом обезопасить свою страну и насолить американцам с англичанами? А заодно и немцам. Не зря Сунь-Цзы говорил, что лучший способ победы разрушить союзы врагов. А худший осаждать крепости. И сейчас всё шло к тому, что мы будем вынуждены вечно осаждать крепость под названием «Япония», чей гарнизон её бы ни занимал.
Согласно Конституции Союза ССР, как Предсовнаркома, я осуществляю руководство внешней политикой СССР, встав с кровати Сталин принял вызывающую позу, вытянувшись, чтобы казаться повыше и выпятив грудь. Я под свою ответственность принимаю решение работать по «нулевому варианту»! Но, так как моя позиция идёт вразрез с мнением большинства в ЦК и Совете Народных Комиссаров, ставлю на голосование вопрос о доверии ко мне на посту Председателя. Прошу голосовать!
Товарищ Сталин, да что же вы! Конечно, мы вам доверяем! засуетился Каганович.
Прошу голосовать! упрямо и непреклонно настаивал глава правительства. Кто за то, чтобы оставить товарища Сталина, Иосифа Виссарионовича, на посту Предсовнаркома?
А ты куда руку тянешь!? дёрнул меня за локоть Ворошилов, когда я неосознанно поднялся и, в шоке от такого развития событий, тоже проголосовал. Не дорос ещё! Права не имеешь!
Я такой же коммунист и гражданин СССР, как и вы, товарищ маршал! вызверился я. И мне не всё равно, кто будет у нас во главе! Я бы и тех спросил, что сейчас в сенях и вообще на острове! Враз бы вынесли отсюда шпорами вперёд того, кто не даёт за Сталина голосовать!
Я не даю за Сталина голосовать?! Да я всей душой за Сталина!! Да что же это!!! запаниковал Клим, неосознанно уловив мой намёк. Киров, глядя на это, не удержался и заржал. Да и остальные, глядя на растерявшегося наркома обороны, прятали усмешки.
Товарищ Любимов, прекратите срывать голосование! потребовал Иосиф Виссарионович, которому сейчас было совершенно не до шуток. Товарищ Киров, считайте!
Да что считать-то? Единогласно! отозвался первый секретарь ВКП (б).
Действуем по «нулевому варианту». Товарищ Любимов участвует в переговорах с завтрашнего дня. Товарищ Шапошников! Подготовьте к вечеру анализ, сколько японских войск мы можем позволить себе оставить в северной Маньчжурии. Также минимум японских войск на этой территории для поддержания внутреннего порядка. График вывода наших армий за нашу границу, сколько это займёт времени. Справку по Сахалину и Курилам. Какие острова нам остро необходимы, за какие можем поторговаться. Товарищу Кирову подготовить обоснование «нулевого варианта» с точки зрения теории коммунизма и стратегии концентрации. Всем наркоматам проанализировать «нулевой вариант» с профильной точки зрения, подготовить предложения и замечания в письменном виде, чётко стал раздавать указания Сталин. Встречаемся в Кремле в 2200. Совещание объявляю закрытым.
Мне тоже там быть? подал я робкий голос.
Нет, товарищ Любимов, вас введёт в курс дела товарищ Молотов завтра утром, потеплел вождь лицом и улыбнулся в усы. Успеете ещё не одну пару штанов просидеть.
Эпизод 5.
Следующие четыре дня стали одними из самых тяжёлых за всю мою жизнь. Каждое утро Молотов с двумя помощниками пересаживался из автозака в мой «Тур» и мы все вместе, с моим прикреплённым в качестве водителя, важно ехали аж двести метров до того места, где с борта «Революции» был переброшен на берег трап. Далее, следуя за провожатым-японцем, мы шли коридорами теплохода и, ровно в 900 заходили в подготовленный для переговоров салон. Одновременно с нами, с противоположной стороны, появлялся и Ёнай с тремя дипломатами низшего ранга, проходя вдоль стола ближе к левому борту. Наша сторона, по ходу движения парохода, была правой. Когда мы выстраивались друг против друга, следовали приветствия. После чего все садились и приступали к работе.
В первый день переговоров, пока я ещё не участвовал, стороны уже успели помериться у кого руки длиннее и дури больше, обменялись всевозможными угрозами и расстались крайне недовольными друг другом. Всё это послужило причиной того, что на ночном совещании у Сталина вопрос «нулевого» варианта был поднят наркомом НКИД в моё отсутствие ещё раз и всё же утверждён. Теперь окончательно. Об этом мне рассказал с утра Молотов перед моим дебютом в официальной дипломатии, наказав помалкивать, сидеть с важным видом, все поступающие мне вопросы и предложения переадресовывать ему. Нечего сказать, ввёл в курс дела! Хотя, этого и следовало ожидать.