Был день, когда они сделали попытку вовлечь меня в свою игру я часто проводила время с книгами, разглядывая картинки и пытаясь научиться читать, и мне захотелось попробовать. Я не понимала смысла в перестановке фигур даже после объяснений правил, но запомнила ход конем и ладьей, и именно благодаря этому почти одержала победу. Три хода и сразу шах. Для всех это стало настоящим шоком, а Юля не сдержала слезы обиды. Она и после рассказывала мне, что была уверена в своем проигрыше, ведь Семена победить практически невозможно. Его безупречная логика в некоторой степени и помогла стать ему неплохим полицейским этого города Саратова, где каждый знает, что происходит в жизни другой семьи. Может быть, он поменял фигуры на доске, когда я отвернулась?
Про нашу семью теперь наверняка судачит каждый, кому не лень, но я не стану заострять на этом внимания. Несмотря на то что придется поступать в тот же институт, где обучается Миша, где все будут знать, что мы брат и сестра, что я приехала сюда не для того, чтобы выяснить, как погибли мои папа и мама, а чтобы стать нянькой для Миши. Самое страшное я знала, как он к этому отнесется.
Я могла бы и не забирать документы из своего прошлого института, взять год академического отпуска, затем восстановиться снова, но вряд ли у меня получится пожертвовать драгоценным временем и получить хорошее образование годом позже. Потому придется в усиленном темпе догонять своих новых одногруппников, чтобы через пару месяцев без труда сдать зачеты и экзамены на отлично или по крайней мере на хорошо. Мне не прельщала перспектива скакать из института в институт, однако пока выбора не было. К тому же неизвестно, как все повернется завтра.
Юля и тетя Маша обещали присоединиться спустя недели две, сразу же как выздоровеет Лиза маленькая трехлетняя дочка моей сестры, моя племянница. Лиза довольно спокойный ребенок, не доставляет хлопот, вот только судьба Юли нас беспокоила. Ее муж ушел буквально два года назад и больше не объявлялся, чему я совершенно не расстроилась, не считая присутствие этого человека рядом с нами правильным. Но, возможно, Юля считала иначе.
Тетя Маша заменила нам мать, дядя Гриша все годы до своей смерти заменял отца, а мы с Юлей были друг другу самыми близкими людьми. Потому, по моему мнению, не нуждались в ком-то еще, кто мог бы претендовать на место в нашей семье. Семена и Луизу я не могла называть родителями, поскольку для них никогда бы не нашлось места в нашем узком кругу.
2
Миша открыл дверь только спустя минут пять моего нахождения в коридоре. Ноги гудели от усталости, но я старалась не обращать на это внимания, считая подобное незначительной мелочью. Опиралась на ручку чемодана, который помогал держать равновесие. Также я не чувствовала злобы от ожидания, ведь давно перестала проявлять какие-либо эмоции, особенно когда дело касалось таких глупостей.
Когда я перевела взгляд на Мишу, то с трудом признала в нем того самого маленького мальчика, которому было лет тринадцать в последний мой визит в этот город и к обитателям этой квартиры. Теперь же он совершеннолетний, однако внешний вид не соответствовал возрасту. Торчащие в разные стороны волосы отросли настолько, что квалифицированный парикмахер смог бы соорудить несколько разновидностей причесок. Глаза стали чуть раскосыми, брови густыми, отчего казалось, что светло-карие глаза слишком глубоко посажены. Складывалось впечатление, будто он никогда не улыбался, либо же намеренно скрывал за подобным хмурым видом свои истинные чувства, не желая выставлять их напоказ. В этом мы были похожи, но, что касалось всего остального тут определенно вышел промах.
Миша, преданный Семену и Луизе, я была уверена, так и не простил нам с Юлей побег из города, от наших родителей, которые, по его мнению, сделали для нас многое. Конечно же, он не мог этого утверждать, поскольку тогда находился в бессознательном возрасте. Видимо, его убеждение сложилось, исходя из рассказов кого-то из родителей о нашем счастливом детстве до той поры, пока на пороге не оказалась тетя Маша. И сейчас, когда наши взгляды встретились, я заметила в его глазах не то осуждение, не то разочарование, что за порогом оказалась я, а не кто-то другой, более желанный гость.
Миша жестом пригласил меня в дом, я покатила за собой небольшой чемодан всю поездку думала над тем, для чего я его взяла, поскольку вещей у меня было не так много, после чего дверь за мной захлопнулась. Я застыла в коридоре, и на секунду словно сквозь броню пробилось нечто, похожее на ноющую боль в груди, однако это ощущение прошло быстрее, чем я успела понять, что стало тому причиной. Я мельком осмотрела квартиру, думая, изменилось ли что-то за пять лет, затем под испытующий взгляд Миши начала разуваться.