Надежда Левина - Персиковое лето. Стихи стр 2.

Чем больше будет добрых слов
сквозь многослойность масок,
тем больше шансов, что здоров,
богат на яркость красок,
душевное тепло и ясный взгляд,
когда вокруг все слепы и горят.
Ох не о том сегодня говорят,
кто страусом в песок, статистикой наружу.
И эту стужу сложно превозмочь,
как будто опустилась с неба ночь
и каждый хоть душою, но простужен,
укупорен в бетонные застенки
или безумно хвастает бравадой
и носится туда, где быть не надо,
чтобы себя же вдруг поставить к стенке.

Начало положено
на полку,
покрылось пылью,
поросло плесенью.
Внезапно  осколки
того, что было,
и так тревожно, 
и так не весело.
Его бы взять, сотворить хорошее,
только сначала отмыть и вычистить.
Остаётся верить, ведь начало положено,
А финал пока невозможно вычислить.

Наша планета маленькая,
что там: экватор, два полюса.
Бродим по этому шарику,
ползаем, беспокоимся.
Тонкою атмосферой скрыты 
от мрака космоса.
Кружим по своим орбитам,
кто метод обратного осмоса
откроет, кто грибочков к водке.
Такие разные судьбы казалось бы,
сливаются в глобальной сводке.
Просто живи, люби и радуйся.

Движение это жизнь. Вот только куда движение?
До изнеможения держишься за края.
Кажется унесёт, вдруг вспомнишь про притяжение,
И выдыхаешь устало, круглая ведь земля.
Вновь А'Туин плывет в бескрайнем звёздном космосе.
Кажется что слоны будут надёжны и впредь.
Но круглая ведь земля твердишь и немного боязно,
Что сказки в которых жизнь реальней чем жизнь, где смерть.

Автобус. Тепло. Как от порта до порта
качают кораблик неспешные воды.
На улице  выход из зоны комфорта,
преддверие зимы и морозной погоды.
Выходите? Будет метро, нужно выйти.
Меняю автобус-кораблик на нечто,
свистящее рельсами, словно выпью,
везущее в брюхе своем человечков.
Мрак подземелья отбит фонарями.
Тоннель, как кишечник, с гирляндой от ёлки.
Мы прячемся в норах короткими днями
и плачем, что ночи темны и долги.

Приходят в голову чужие голоса.
Ещё закрыты по утру глаза,
уже о чём-то шепчут и бормочут,
как будто мало им бескрайней ночи.

Я когда-нибудь перестану бояться,
рассыпаться на многоточия,
и бросать невзначай, между прочим:
«Вот бы остаться»,
и с благодарностью улыбаться,
как и прочие.

Вот возьму и поднатужась
вдруг шагну сквозь этот мрак
и пойду вперёд по лужам,
по декабрьским по лужам.
Голос будет хрипл, простужен,
промолчу, шагая в такт.

Позабыто позаброшено
моё тело на диван
и горюя вновь по прошлому
поднимает вверх стакан,
кофий пьёт и лупит пряники
за прекрасность бытия,
а вокруг лишь не романтики 
непонятные людья.
За окном мороза рвение
от зимы где сон и лёд.
Будь диван, где лень  творение,
и не надо мне: «Вперёд»!
Здесь тепло и сытно. Праздно всё.
И не стоит повторять:
«Всем поднять свой зад и в праздники
с лыбой радостной шагать»!
Телек, стол, салют, гуляния,
лёгкий смех и лёгкий стул
не добавят понимания
и душевности фигур.

Мне двенадцать лет.
Хотя конечно не мне.
Мне леталось во сне
Над цветочным лугом,
Но замело округу.
Пригляделась  уже зима.
Кажется я застываю сама
Льдинкой хранящей свет.

Свет стал короче.
Длина волны
Впрочем, с волнами всё в порядке.
Стали длиннее ночи,
грустнее мы,
Раздражаемся, злимся и в беспорядке.

Неуют где-то внутри,
а снаружи дождь
(золотые тарелочки снайперски в середину).
Зажигают рано огни.
Стылый ветер, дрожь.
Не хватает какао, мечты и тепла камина.