Да, вы бабуля, не волнуйтесь! Все будет нормалёк! Подождите, сейчас, скорая помощь приедет. В район поедем!..
Ты мне душуто не томи! Дери мне зуб сучка ты рыжая, а то я тебя сейчас «конем» по хребту заеду. Будешь потом на больничном сидеть и валерьянку со спиртом жрать, сказала зло Максимовна. А ну признавайся что у меня там!? Может, рак, какой?
Да, не переживайте бабушка, нет у вас никакого рака А вот зубы новые есть! А рака нет, сказала Пипетка.
Дура ты! Ты Светка, совсем, умом тронулась Мне уже скоро девяносто стукнет. Какие, на хрен могут быть жубы!? прошипела старуха. Я уже гроб себе купила! Тебе Светка, только собак лечить! К людям и подпускать нельзя, сказала Максимовна и выплюнула на пол больной зуб, который неизвестно каким образом покинул челюсть старухи.
А вот бабушка, и зубик ваш больной
На шею его себе повесь, зло сказал Максимовна и слезла с «козла». Я к тебе больше никогда не приду.
Обидевшись, старуха вышла из фельдшерского пункта, и уверенной поступью поковыляла в сторону деревенского «Сельпо». Там, как водится в деревнях, был пункт сбора местных деревенских «блогеров». Не доходя до магазина пару сотен метров, Максимовна обернулась, и со злостью, швырнула палку за забор. Звук разбитого стекла, заставили Максимовну включить «пятую передачу», чтобы во время скрыться от взбешенного хозяина.
«Вот же черт, будто кто подменил, сказала Максимовна про свою трость, которая верой и правдой отслужила ей больше пятнадцати лет. Неловок, как стал, спасу нет! сказала в голос Максимовна, как бы оправдываясь.
Старуха еще не осознавала, что в её организме начали протекать какието странные и необратимые процессы, которые запустили механизм регенерации всех органов. Все её тело, словно чесалось. Мышцы наливались какойто приятной упругостью и былой силой. С каждой минутой её поступь становилась все тверже и уверенней, а боль в коленях, которая раньше изводила старуху, кудато исчезла. Ноги теперь не заплетались. Как было еще вчера, а шли по земле, как будто и не было за её плечами прожитых лет.
Деревенские старухи выстроились в очереди за хлебом (это так называлось). Каждый день они собирались в сельском магазине с самого его открытия. Только здесь, можно было узнать все последние новости, которые произошли в деревне Горемыкино, за последние сутки. Это был деревенский «информационный центр». Здесь можно было выведать все: кто с кем гуляет, кто кому изменяет, и сколько было выпито самогона и съедено огурцов на поминках у конюха Семена.
Максимовна ввалилась в магазин, грохоча оббитой оцинкованным железом дверью к которой была прикручена тугая пружина.
Ну, что старые кобылы здрасте вам! Что вам дома не сидится клюшки вы старые, сказала Балалайкина, подзадоривая односельчанок. Хлебца свеженького захотелось, аль может, мы бабы, по сто грамм и к мальчишкам на колхозный стан?!
Ты, что «балалайка» умом тронулоась? спросила Канониха. Тебе крышу сорвало?
Крыша моя на месте!
А тогда, куда ты ходила, старая перхоть, спросила подруга.
Ты Таня, не поверишь! Зуб у меня вчера заболел! Последний! Я с самого утра к «пипетке» поперлась, ответила Максимовна.
А у тебя, что еще не протезы?! спросила баба Клава.
Нет! Не протезы! Зуб у меня болел! Не видишь, мне все рыло на бок стянуло! сказала Максимовна.
Становись за мной, сказала Канониха. Я тебе место занимала
Слегка потеснив очередь, Канониха пропустила вперед свою подругу, которую она знала еще с тех времен, когда они ходили в первый класс сельской школы. А ты «коня» своего куда задевала клизма ты старая? спросила баба Таня.
Ты не поверишь! Я его Танюха, выкинула к Мирону в огород. Да видать побила ему теплицу. Я с утра пришкандыбала к Светке пипетке да и говорю ей: Света, бляха медная у меня зуб болит! Ты мне его тяни быстрее! Светка меня на «козла» усадила, словно у меня зубы болят не в роте, а там Ноги мне растопырила, и через лупу смотрит
Что прямо в спросила Канониха, опуская взгляд.
Да нет! В рот!!! «Какой вам баба Маша, зуб тянуть?! Их у вас столько мама моя дорогая»! Мне почудилось, что фельдшерица умом поехала. Совсем шаболда, на кобелях мозги потеряла! зло сказала Максимовна.
Глянуть дай? спросила Канониха, с любопытством, заглядывая ей в рот.