В школе ты не дотягиваешь до стандарта, ты хуже одноклассников, ты не оправдываешь ожидания учителей, ты неудобный для родителей, тебе неудобно в своем теле, потому что ты вырос за лето на 20 см и не умещаешься ни в одну одежду, ты хочешь личного пространства, а у тебя нет этого личного пространства, куча всего происходит. Поэтому ты приходишь в тот же Пушкинский. Youth, в коворкинг на ВДНХ.
Александра: А что им там помогает?
Максим: Ощущение, что он сейчас сюда придет, и здесь ничего не будет требоваться. Мы как бы говорим: «Отстаньте от детей, не приставайте к ним». Причем это транслируется на любой возраст. Но здесь начинается проблема, потому что всегда есть кто-то, кто спросит: «Как это все должно работать? Где методика, где методология?»
На дискуссии в «Каскаде» я говорил: «Слушайте, нельзя говорить, что нет методики, методика все равно есть. Есть психология человека, есть все, чтобы выстроить правильное общение. Я должен понимать, какое общение правильное, а какое неправильное, какие правила надо вводить, а что не надо регулировать правилами». Вся эта история про отношения, про конфликты и прочее это познания в психологии. Необходимо обладание этими знаниями, хотя бы на уровне рекомендаций должен быть прописан фреймворк.
Мы рассказывали художникам, что такое групповая динамика, как спроектировать занятия. «Гараж» вместе с Гимназией Сколково делали курс под названием «Сколкововедение», и Катя Владимирцева просила меня: «Давай научим художников, как описывать занятия, чтобы сохранить их авторство, но сделать так, чтобы их поняли и учителя, которые будут вести такие курсы».
Александра: Можешь назвать несколько основных моментов, на которые вы сфокусировали внимание художников, чтобы сформировать принцип работы?
Максим: Всегда надо понимать, что изменится в человеке после сессии (урока, воркшопа, конференции). Каким он уйдет? Уйдет ли он вообще другим после этого занятия? Как он поймет, что уйдет другим, в чем будет его прирост? Это очень простой вопрос на самом деле. Образовательная система и школа отлично на него отвечают, но не работают. У школы есть стандарты, предметные, метапредметные, личностные цели. В нашем случае процесс творческий, и сложно определить желаемый результат.
Здесь мы должны скрестить две истории: дать свободу творчества, и при этом понять, что прирастает. Когда я работал в подростковой группе в детском лагере, я понял, что бывают дети, которым нравится собирать артефакты и референсы, потом они могут бездельничать, а потом снова вернутся, когда надо уже все делать руками у них в руках все спорится. Другие отлично критикуют это их органичная роль.
Я предлагаю художникам и учителям разобраться, в чем сильная сторона человека, а дальше предложить поэкспериментировать с другими ролями, поискать точки роста. Думать, что должно произойти на самом занятии, чтобы привести человека к этому улучшению. Какой опыт он должен получить?
Здесь мы возвращаемся к профилю учащегося. Мы уже говорили про демографию, цели, ценности, верования и прочее. Третий фрейм это собственно то, как подросток способен учится, а именно:
1. Какие у него есть учебные навыки?
2. Как он лучше работает в одиночку, в паре, в группе, по прямой инструкции?
3. Нужно ли ему самому ошибиться/обжечься, или нам спросить, какие у него привычки вообще в обучении?
Может, ему надо 5 раз ошибиться и на 6 он поймет, как делать. Или он вообще терпеть не может подсказок. Многовариативность. Представьте, что у вас в комнате 30 человек, каждый со своим набором тараканов: демография, интересы, верования, способность к обучению. Поэтому я не могу прийти и сказать всем детям: «Сейчас рисуйте, как Мондриан5, квадратики». Это не сработает.
Александра: Получается, куратор он про гибкость, адаптивность к каждому из участников?
Максим: Да. Мы возвращаемся вновь к системе «талантливый куратор и тьюрорская компетенция»: он может все подготовить заранее, прописать какую-то матрицу вариативных маршрутов, как сюжет в игре, когда в зависимости от того, где и что ты делаешь, будет один из семи финалов. Он заранее готовит и легализует эти варианты не центрирует все на себе. Как мы уже отметили, гуманистическая педагогика ставит в центр человека ребенка.