Меня приятно поразил тот факт, что один из потомков Фридриха Йозефа Гааза, по линии его брата, актёр и режиссёр Эрвин Гааз проживает в Москве на Покровке и очень гордится своим родством со святым доктором Гаазом, о существовании которого знал всегда. Судьба предков Эрвина Гааза тоже необычайно интересна и заслуживает достойного внимания общественности.
«Мой дед, рассказывает он, Эрвин Альбертович Гааз работал врачом-психиатром. Его жена, Элли, была сефардкой (испанской еврейкой. Прим. ред.), поэтому, когда в Германии к власти пришли нацисты, дедушка и бабушка бежали в Париж, а потом по приглашению главного хирурга Красной армии Николая Бурденко перебрались в Советский Союз. Таких антифашистов, переехавших в надежде на жизнь в республике, где все равны, было много. Мой дед выучил русский и защитил диссертацию ещё раз, работал в Ивановском медицинском институте на кафедре психиатрии. Но в 1938 году его арестовали по ложному доносу и расстреляли. Вслед за ним забрали и мою бабушку. Отцу тогда было 10 11 лет. Беспризорник, сын врага народа, немец ребёнок получил всё, что можно: детдома, детприёмники, блокаду Ленинграда. В послевоенные годы отец стал уже достаточно взрослым, чтобы его могли арестовать, поэтому он жил под чужим паспортом. После смерти Сталина ему удалось вернуть свою фамилию, но осуществить мечту поступить в медицинский институт он не смог».
Вот так позже случится с этими потомками Ф. П. Гааза, но вернёмся к его биографии. В 1802-ом году он полгода изучал философию и математику в Йенском университете. Существует мнение, что именно там сформировались его гуманистические взгляды под влиянием профессора Х. Ф. Гуфеланда, который преподавал в Йенском университете незадолго до обучения там Фридриха Йозефа Гааза. Мнение Гуфеланда, что жить для других, не для себя истинное назначение врача, стало отправной точкой практической деятельности гуманиста и врача Фёдора Петровича Гааза. В мае 1803-го года он, по имеющимся в архивах документам, уже студент университета в Гёттингене. А в 1805-ом году работает там же над докторской диссертацией (zum Doktor der Medizin) по теме «Воздух, вода и болезни» и одновременно в Вене проходит специализацию как глазной врач. Потом почти год болеет тифом.
Судьбоносной стала для Фридриха Гааза одна встреча, которая коренным образом изменила его жизнь. В тот год в Вене оказался князь Николай Репнин-Волконский с супругой Варварой, урождённой Разумовской. Гвардейский офицер и наследник двух знатнейших фамилий был ранен во время знаменитой атаки кавалергардов под Аустерлицем, где он командовал эскадроном. Без сознания он попал в плен к французам, затем оказался в лазарете. Каким-то чудом к нему сумела пробраться его супруга, находившаяся при армии. Французы разрешили ей остаться и ухаживать за раненым мужем. Когда князь окреп, Наполеон отпустил пленников, передав через князя личное послание к царю Александру I. Супруги Репнины возвращались в Россию через Вену, где у князя обострилась проблема с глазом, поврежденным во время боя. Тогда-то ему и порекомендовали молодого доктора Гааза. Мало того, что доктор удачно провёл операцию, они ещё и подружились. В итоге, Фридрих Гааз получил от Репниных предложение поехать с ними в Россию и стать их семейным врачом.
В 1806 году, в возрасте 26 лет, Фридрих Гааз оказался в России, в абсолютно незнакомой ему стране, где обрёл вторую родину и через несколько лет признание со стороны тысяч благодарных людей разного социального положения, национальностей и вероисповеданий.
После Указа царицы Екатерины Второй 1762-го года не было ничего особенного в том, что немецкий врач едет работать в Россию. Тогда тысячи немцев уезжали туда в поисках счастья. Среди них были и мои исторические предки. Переехав в Россию, они сохраняли немецкое гражданство, по закону освобождались от военной службы и от налогов. В Россию переселялись не только крестьяне, но и различного рода специалисты. В стране не хватало врачей. Через год Фридрих Гааз уже сделал блистательную карьеру, благодаря своим способностям и связям княгини Репниной в высших кругах светского общества.
Фёдор Петрович Гааз, так назвал он себя в России, занимался частной врачебной практикой и сам оперировал людей с глазными болезнями. Одновременно бесплатно лечил бедных в Староекатерининской и Преображенской московских больницах. В 1807 году, несмотря на посредственное знание им русского языка, Великая княгиня Мария Феодоровна добилась назначения его главным врачом московской Павловской больницы. Немного позже, в 1808-ом году, за заслуги врача он получил награду императорский орден Владимира четвёртой степени (Wladimirkreuz IV), тем самым стал членом Рыцарского Ордена Святого Владимира и занял особое положение в обществе, получив дворянский титул, передаваемый по наследству (Adelstand). Этим званием он гордился, а орден всегда носил на лацкане своего сюртука. В то же время он не прекращал оказывать бесплатную помощь нищим больным и инвалидам.