Послав в приближающихся еще пару бильярдных шаров, он стартанул. Здесь уж надо было постараться, и ноги послужно спружинили, заставив его птицей взмыть над зеленым сукном. Перелетев стол, он в приземлении кувыркнулся через голову не для вящей красоты, а дабы избежать пули. Шарики в цель не попали, но дали ему лишнюю секундочку. Держась пола, он мешал противникам прицеливаться, и пусть шеренга кресел была не ахти какой защитой, но в поднявшемся сумбуре парни и впрямь потеряли его из виду. Он снова бежал, но не от них, а к ним. И выкатился подобно колобку прямо под ноги ближайшему стрелку. Парень еще опускал взгляд, а напряженное «сокуто» неслось уже к его левой икре. Ударом подрубив ногу, Аркан выпрыгнул вверх, жестко применил «шитсуи». Угадал в мужское сокровенное, от чего стрелок немедленно впал в беспамятство. Брызнуло близкое пламя, но одним выстрелом все и ограничилось. На этот раз тело само выбрало нужный финт, хлестким «ура-маваши» выбив «Макаров» из руки стрелявшего. Этим можно было и ограничиться, но Аркан не для того шел в атаку, чтобы оставлять за собой дееспособных свидетелей. Скачком приблизившись к плечистому парню, он блоком отбил встречный кросс, пригнувшись, в свою очередь ткнул в грудь основанием ладони. «Тайсё» получилось качественным, и, охнув, незадачливый стрелок переломился в пояснице, повалился на пол. Макаров в его скрюченных пальцах судорожно подрагивал, и, заботясь более о случайных гражданах, чем о себе, Аркан вырвал оружие из ненадежной руки. Возвращаясь, подобрал и второй пистолет, бегом припустил к дальней стене. Где-то на отдалении уже слышались заполошные крики, а потому медлить не стоило. Миновав мужскую и дамские комнаты, он распахнул третью дверь. Если бы она оказалась заперта, пришлось бы пустить в ход «пээмы», но на этот раз ему повезло, замок оказался незапертым. Вероятно, в связи с возросшей террористической угрозой и возможностью внезапной эвакуации посетителей, его и не полагалось запирать, но размышлять об этом было некогда. Очутившись на лестнице, Аркан рывком втиснул пистолетики в карманы ветровки, трусцой припустил вверх по ступеням.
***
Изъеденное оспинами лицо Кнута вряд ли украсило бы обложку журнала, но иметь при себе этого человека хотели бы многие. Новое время ковало новых людей, и именно к означенному разряду принадлежал Кнутов Валентин Викторович, в прошлом офицер госбезопасности, в нынешнем начальник внутренней безопасности частного лица. Видимо, внутреннее от государственного отличалось разительно, во всяком случае, столь же разительные перемены произошли и с этим человеком. Герой беспредела именно так назвал его однажды один из столичных бизнесменов к слову сказать, покойный. В чем-то бедолага хохмач был прав, и среди знающего люда нередко циркулировали слухи о том, как самолично Кнут сподобился утопить в колодце наркобарона, посмевшего без спросу торговать порошком в его районе, как однажды с командой подельников Кнут вершил правосудие в свердловской тюрьме, средь бела дня навестив пресс-хату и перекалечив всех тамошних постояльцев. Рассказывали и вовсе невероятное о том, как поздним вечером солидных людей из братвы пригласили на солидную стрелку и все только из-за того, что погибла любимая овчарка Кнута, погибла от нечаянной пули. Очень любили обсуждать и многочисленные покушения на того же Кнута, которые каждый раз завершались плачевно для обидчиков. Отчасти благодаря связям главного покровителя Валентина Викторовича, отчасти благодаря наступательному характеру самого Кнута. Собственно, и в годы российской смуты, прозванной по недоумению перестройкой, он усидел в седле не потому, что держал в руках шашку, а потому, что беспрестанно ею размахивал. Обычно, своих заместителей по охране нанимали и увольняли хозяева, однако Кнут и здесь умудрился поломать порядок, на конкурсной основе подбирая себе достойного «короля». В результате, одного за другим поменяв с полдюжины магнатов, он добрался до нужной персоны в равной степени сильной и богатой, признаваемой уголовной средой и властью. Так или иначе, но выбранный человек устраивал Кнута по всем статьям, и любовь оказалась взаимной. Бонза, на которого он поставил, привлекал его не столько деньгами, сколько масштабами планов, нахрапистостью действий. В каком-то смысле он тоже был наездником и игроком, а таких Кнут всегда уважал даже, когда приходилось убирать с дороги. Поэтому и проблемы, что свалились на хозяина, он намеревался решить в самые кратчайшие сроки. Именно по этой причине, отменив важную встречу и отказавшись от ужина с приятной нимфеточкой, Кнут примчался к торговому центру «Гарант».