Первым делом она улыбнулась всем сразу и произнесла:
Спасибо, что пришли несмотря на снегопад. Это особенно радует.
Ее приятный горловой голос звучал необычно и притягательно. Она несколько секунд помолчала будто прямо на ходу придумывала, что бы такое сказать. Конспекта у нее не было. Видимо, станет говорить «из головы» для Грир такое было немыслимо, поскольку вся ее насыщенная академическая жизнь до сих пор была обильно уснащена папочками, цветными разделителями и маркерами, из-за чего все ее учебные материалы приобретали цвета двух разных видов лимонада: канареечного или розового.
В Макопи у Грир не было знакомых, хоть чем-то похожих на Фейт Фрэнк. Уж точно на нее не походили и ее неряшливые бестолковые родители. Кори за свою недолгую жизнь в Принстоне успел повидать людей, которые много путешествовали и которым довелось общаться с персонами видными и светскими. Но в жизни Грир никого такого не было. Если честно, она даже не задумывалась о том, что такое бывает.
Просто взрыв мозга, призналась она на следующий день Кори.
Фейт произнесла с кафедры:
Каждый раз выступая в колледжах, я встречаю молодых женщин, которые говорят: «Я не феминистка, но» Они имеют в виду: «Я не считаю себя феминисткой, но хочу, чтобы мне платили столько же, сколько и мужчинам, хочу равноправных отношений с мужчинами и, разумеется, хочу равных прав на сексуальное удовольствие. Я хочу жить хорошо и по справедливости. Я не хочу, чтобы мне мешало то, что я женщина».
Позднее Грир поняла, что слова, которые произносила Фейт, были лишь частью общего впечатления, но на деле суть к ним не сводилась. Важно было, что произносила их именно она, вкладывая в них веский смысл, подавая их всем присутствовавшим с особым чувством.
На это мне всегда хочется ответить, продолжала Фейт, а в чем, по-вашему, кроме этого состоит феминизм? Как вы собираетесь всего этого добиться, если отрекаетесь от политического движения, единственная цель которого обеспечить вам именно такую жизнь? она сделала паузу, чтобы все успели обдумать ее слова: многие, безусловно, думали о себе. Все следили, как она медленно, демонстративно отпила воды Грир отметила, что следить за этим очень интересно.
На мой взгляд, продолжала Фейт, у феминизма есть две стороны. Первая индивидуализм, он состоит в том, что я сама определяю, как мне жить. Я не обязана следовать стереотипам, делать то, что мне велит мама, соответствовать чужим представлениям о том, какой должна быть женщина. Но есть и вторая сторона, и здесь я хочу употребить старомодное слово «солидарность», после чего вы, возможно, завопите и дружно устремитесь к выходу, но мне придется рискнуть, раздался смех; они все ее слушали, они все ее поддерживали и они все хотели, чтобы она об этом знала. Солидарность, продолжила она, это желание присоединиться к другим женщинам в борьбе за то, чтобы каждая могла делать свой индивидуальный выбор. Дело в том, что пока женщины разобщены, настроены на соперничество как в детской игре, где только одна может стать принцессой мало будет среди нас тех, которым в итоге удастся выйти за рамки узких и однобоких представлений нашего общества о том, какой должна быть женщина.
Я приехала вам сказать, продолжила Фейт, что хотя студенческие годы это самый важный этап формирования вашей индивидуальности: время, когда можно читать, учиться, заводить друзей и совершать ошибки но это еще и тот период, в который нужно задуматься, какую именно общественно-политическую роль вы можете сыграть в великом деле борьбы за женское равноправие. Получив диплом, вы вряд ли захотите поступить так, как поступила я а я уехала в Лас-Вегас и работала официанткой в баре, потому что не хотела зависеть от родителей, Сильвии и Мартина Фрэнков. Вам бы не понравилась эта униформа в рюшечках, которую мне приходилась носить. Хотя, может, и понравилась бы.
Опять зазвучал смех поддерживающий, одобрительный.
Я в Лас-Вегасе это целая история. Мне очень хотелось сбежать, потому что в студенческие годы родители заставили меня жить дома. Им важна была уверенность, что я не потеряю девственности. Знаете, это было не смешно. Опять смех. Рада вам сообщить, что с тех пор многое переменилось. Прекрасно, что у вас всех теперь гораздо больше свободы. Но со свободой приходит ощущение, что другие женщины не имеют к вам никакого отношения. А это неправда.