Шашлык бы сообразили, что ли?
Ее тяжелая красота притягивала к себе, и Шурочка, видя Марго рядом с худощавым, нервно заряженным Адамом, уже успевшим дважды съехать с обрыва, подумала, что они не подходят друг другу.
Услышав о шашлыке, Адам сморщил свой крупный заостренный нос и пробормотал:
- Ага, вот и любимая тема! Тебе бы родиться коровой...
- А тебе дятлом! - беззлобно огрызнулась Марго.
Шурочка знала, что они не ссорятся, а просто у них такая манера разговаривать. Она чувствовала симпатию к друзьям Цыганкова, таким же независимым, как и он, людям, не желавшим участвовать в борьбе за вещественное благополучие, в той самой давке-борьбе, в которую ровесники Шурочки мечтали ворваться...
Накатавшись и опьянев от свежего воздуха, они вернулись в пансионат. Возле кочегарки стояли расписные санки, запряженные гнедой, темно-красной масти лошадью. Яркий голубой кузовок, аляповато раскрашенный красными маками, почудился вынесенным сюда, на заезженный серый снег проезда, из деревенской старины. Марго сбросила лыжи, залезла в санки и, сдернув шапочку и разметав волосы, пропела:
- Пара гнедых, запряженных зарею...
Шурочка тоже залезла и потребовала, чтобы их покатали.
- И пьем дыхание девы-розы, быть может, полное чумы! - продекламировал Адам, разматывая вожжи. Цыганков вспрыгнул к нему на козлы.
- Н-но, милая!
Скрипнул снег, и, как ни странно показалось Шурочке, лошадь послушалась Адама, санки поехали. Куда?
- Гони! - крикнула Марго. - Гони, золотой, брильянтовый!
Адам шлепнул вожжами, причмокнул.
- Стой! Стой! - послышалось сзади.
- Гони! - снова крикнула Марго.
За ними бежал высокий подросток в армейском ватнике. Он на ходу запрыгнул в кузов, перегнулся на козлы и схватил Адама за плечо.
- Мальчишечка! - воскликнула Марго, обхватила, смеясь, подростка, и он оказался у нее на коленях.
Санки остановились. Он сразу затих, и Марго отпустила его.
- Вставай, - поторопила она. - Или пригрелся у тети?
Подросток сорвался с ее коленей и обругал всех спекулянтами.
- Слушай, комсомолец, как зовут тебя? - спросил Цыганков.
- Приехали культурно отдыхать, вот и отдыхайте! Тут у нас и большие люди отдыхают... Охота покататься - уплатите, как положено, без хулиганства.
- Какой молодец! - улыбнулась Марго. - Сразу раскусил, что вы, мальчики, не "большие люди". А зовут его Федя. Правда, Федя?
- Меня зовут Олег, - возразил подросток. - Не надо больше хулиганить. Я за лошадь отвечаю. - Он взял лошадь под уздцы, сильно потянул на себя, разворачивая санки.
...Во время обеда в большом овальном зале столовой Шурочка уловила на себе несколько любопытных взглядов. Проходя мимо "шведского стола", услышала, как кто-то вполголоса обронил:
- Вот вам и недостающий стимул...
В интонации скрывалось что-то манящее. Шурочка повернулась - на нее смотрел сорокалетний мужчина спортивного типа, выбритый до костяного блеска. Рядом с ним стоял еще кто-то, грузный, медведеобразный, с простонародным курносым лицом. Она брезгливо повела плечами.
Марго тоже повернулась и потом, когда Цыганков с Адамом пошли к "шведскому столу" за салатом, наклонилась к Шурочке и объяснила:
- Вот те, возле колонны, - сейчас не смотри! - это большие люди. Тот, помоложе, суперменистый, - большой человек. А мишка косолапый - просто могучий.
- И смотреть не хочу! - ответила Шурочка.
После обеда зашли в бар, выпили кофе, слушая и не слыша играющий магнитофон и разговаривая о планах на вечер. Мужчины предлагали повторить лыжную прогулку, Шурочка их поддерживала, но Марго недовольно кривила губы.
Адам насторожился, заметив кого-то у стойки, и вдруг радостно загорелся, закивал головой. Цыганков тоже кивнул в ту сторону. Кому?
Большой человек улыбнулся повернувшейся Шурочке и направился к выходу.
- Вы с ним знакомы? - осуждающе спросила она у ребят.
- Они будут знакомы, - сказала Марго. - К общему удовольствию. Лично я готова прокрутить грандиозное динамо, а дяди организуют нам культурную программу.