Где– то наверху зажужжал электромотор и лифт со сталкерами пополз вверх. Через пару минут он остановился, сталкеры вышли на площадку перед железной дверью.
– А здесь у нас шлюз – двойной, с душем для дезактивации. Вода отводится наружу… – продолжал «экскурсию» Каданцев.
Пройдя через три двери и надев теплые свитера, защитные костюмы и бронежилеты, группа поднялась по короткой лестнице и вышла на улицу через пробитую стену венткиоска.
В воздухе вился легкий снежок, земля была запорошена тонким слоем свежевыпавшего снега.
48.
– Черт… холодно… – поежился Мельников – Куда дальше?
– Туда, – махнул рукой Каданцев. – По Большой Семеновской, потом направо – а там и промзона. Я ребят сейчас попробую по рации вызвать.
Каданцев вынул из разгрузки рацию.
– Митяй! Олег! Прием!
Откуда-то издалека донесся вой, показавшийся Мельникову смутно знакомым.
– Ага, те самые твари, – ответили Каданцев на невысказанный вопрос сталкеров. – Здоровенные, мля… и быстрые. Слонопотамы…
– Опа… старые знакомые, похоже… – навострился «Кобра». – Из-за кольцевой в город подались…
– Жрать зимой в лесу некого, здесь ищут. Веселые дела…
Район вокруг почти не пострадал – насколько это можно было видеть в полутьме осеннего утра. Серые громады каких-то зданий призрачными силуэтами маячили за пеленой снегопада, идущие по улице сталкеры настороженно ощупывали взглядами пространство, готовые в любую секунду открыть огонь.
Справа показался силуэт храма, за ним – сквер, слева – другой сквер с деревьями.
Каданцев перекрестился.
– Нехорошее тут место, – тихо произнес он, – Тут кладбище раньше было, за храмом. И до сих пор всякое происходит…
Тим недоверчиво хмыкнул.
«Стикс» поднял руку.
– На ступеньках… – послышался в наушниках его голос. Действительно, на ступенях храма тьма была гуще – какое-то продолговатое пятно. Бойцы осторожно приблизились. Пятно приняло очертания распростертой человеческой фигуры. Бойцы заняли круговую оборону, а Мельников и Каданцев склонились над телом. На человеке был костюм химзащиты, рядом лежал АК-74, два пустых рожка и россыпь стреляных гильз. Тут же валялся сорванный противогаз. На бледном лице и одежде человека лежали и не таяли снежинки. Глаза лежащего выражали ужас и смертельную тоску.
– Это наш Олег.
– Угу… так, а причина смерти… посмотрим… – Мельников приподнял мертвого сталкера.
– Ну не хрена себе! Смотри, Альберт – у него горло прокушено. И – обрати внимание – крови совсем нет. Как будто кто-то тут же ее и выпил. Блин… Ну-ка, а что с противогазом – смотри, коробку, как все равно, когтями какими продрало… Что ж за тварь такая была?
– Командир! – опять голос «Стикса», – двигать надо. Ему мы не поможем, может, второй жив?
Каданцев закрыл глаза покойнику.
– Похоронить бы надо… или с собой забрать.
– На обратном пути, – ответил Мельник. – Пока надо Митяя искать.
– Митяй, Митяй! – Каданцев опять попытался использовать рацию.
– Ладно, пошли к промзоне…
Свернув вдоль припорошенных снегом трамвайных путей направо, сталкеры подошли к высокому забору. За проломом в заборе темнели какие-то здания – не то цеха, не то ангары.
Когда группа входила в пролом, глазастый «Стикс» обратил внимание на бурые пятна на бетоне.
– Кровь. Похоже, довольно свежая…
– Митяй! Митяй!
– Тихо! Что за звук?
Бойцы прислушались. Откуда-то из-за сложенных грудой плит доносилось негромкое потрескивание и шипение.
– Альберт, попробуй еще раз вызвать Митяя.
– Митяй! Митяй!
Из– за плит раздался тот голос Каданцева, искаженный помехами.
– Там рация…
Крадучись, сталкеры приблизились к плитам и заглянули за них. Синий луч фонарика выхватил тело Митяя, судорожно сжимающего рацию и автомат.