А сегодня будем готовить боеприпасы! - И дядя Жюль по-военному скомандовал: - Погасить всюду в доме огонь! Опасность представляет даже эта керосиновая лампа!
Обернувшись ко мне, он добавил:
- С порохом не шутят!!
Перепуганная мама побежала на кухню заливать водой угольки, еще тлевшие в печке. Тем временем отец проверил, не течет ли керосиновая лампа и прочно ли она подвешена.
Для тетушки, по-видимому, эта опасная процедура была не внове; она поднялась к себе наверх кормить братца Пьера я больше не вернулась.
Мать села в двух метрах от стола; я стал впереди, у маминых колен, решив, что в случае взрыва заслоню ее своим телом.
Дядя выбрал одну из крохотных жестяных фляжек и осторожно соскреб с горлышка резиновую полоску, обеспечивавшую герметичность фляжки. Я увидел торчавший из пробки копчик - малюсенький шнурочек; дядя осторожно ухватил его пальцами, потянул и вытащил пробку. Затем наклонил фляжку над листом белой бумаги и высыпал щепотку черного порошка.
Я невольно подошел ближе, словно загипнотизированный... Так вот он, порох, страшное вещество, которое убило столько животных и людей, взорвало столько домов и забросило Наполеона в глубь России! А на вид ничего особенного: просто толченый уголь, и всё...
Дядя взял большой медный наперсток, укрепленный на кончике черной деревянной палочки.
- Вот мерка для определения веса, - сказал он мне. - На ней нанесены деления, обозначающие граммы и дециграммы; это позволяет дам рассчитывать с достаточной точностью.
Наполнив мерочку до краев, он выбросил затем из нее порох на чашку маленьких весов. Чашка опустилась, потом медленно поднялась и застыла.
- Порох не отсырел, - заметил дядя. - Он весит столько, сколько должен весить, и блестит, - словом, порох отличный.
И началась набивка гильз; в ней участвовал и отец: он прижимал порох в гильзе промасленным пыжом - из тех, что состряпал утром дядя Жюль, - потом насыпал дробь, клал сверху еще один пыж и накрывал его картонным кружком с большой черной цифрой, указывавшей калибр дроби.
Затем приступили к окончательной обработке: маленький прибор с рукояткой сплющивал верхний край патрона, превращая его в закраину, которая плотно прикрывала смертоносное соединение.
- Шестнадцатый калибр больше двенадцатого? - спросил я.
- Нет, - ответил дядя, - немного меньше.
- Почему?
- А в самом деле, - заметил отец, - почему у крупных калибров номера меньше?
- Это нехитрая загадка, но вы правильно делаете, что спрашиваете, - с глубокомысленным видом изрек дядя Жюль. - Калибр номер шестнадцатый - это такое ружье, для которого из одного фунта свинца можно отлить шестнадцать круглых пуль. А для номера двенадцатого отливают из того же фунта свинца только двенадцать пуль, и, если бы существовало ружье калибра номер один, оно стреляло бы пулями весом в один фунт.
- Вот это исчерпывающее объяснение! - сказал отец. - Ты понял?
- Да, - ответил я. - Чем больше пуль делают из одного фунта, том они меньше. И тогда получается, что дуло ружья меньше, когда у него большой номер калибра.
- При расчетах, наверно, имеется в виду фунт в пятьсот граммов? - спросил отец.
- Вряд ли, - ответил дядя. - Думаю, что речь идет о старинном фунте - в нем четыреста восемьдесят граммов.
- Великолепно! - обрадовался отец, явно очень заинтересованный.
- Почему?
- Потому что я уже знаю, как составить для средних классов целый ряд задач такого типа: "Один охотник, имея семьсот шестьдесят граммов свинца, отлил двадцать четыре пули для своего ружья. Спрашивается: если вес старинного фунта равен четыремстам восьмидесяти граммам и цифра, обозначающая калибр, обозначает также число пуль, которое можно отлить из одного фунта свинца, то какого калибра ружье этого охотника?"
Папино педагогическое открытие меня немного встревожило: я испугался, как бы его не испробовали на мне, в ущерб моему досугу.