Длинное зеленое тело поезда медленно подъехало к платформе и, дернувшись, остановилось. Тут же проводники взялись протирать поручни, открывать двери, сбрасывать ступеньки.
Рублев шел вдоль состава, уступая дорогу людям, которые выгружались с чемоданами, баулами, всевозможными корзинками. Вот и шестой вагон. Действительно, проводницей оказалась симпатичная невысокая блондинка со стройными ногами и огромной грудью.
Здравствуйте, девушка, с приездом, сказал Рублев и улыбнулся в усы.
Здравствуйте, здравствуйте, как-то небрежно бросила проводница.
Мне тут передавали.
Так это вы Борис Рублев? Или Подберезский?
Я Рублев.
А документы у вас есть?
Есть, сказал Рублев, вытаскивая из кармана водительское удостоверение.
Верю, это я так. Ваш друг описал вашу внешность, так что ни с кем не спутаешь.
Серьезно?
Да, сказала девушка. Пойдемте, я не смогу вытащить ваш баул.
Такой тяжелый?
Тяжелый не то слово.
Она провела Рублева в свое маленькое купе и показала на верхнюю полку.
Вот, берите.
Рублев поднял руки и потащил на себя баул. Весил этот баул не меньше сорока килограммов, но Борис Иванович легко опустил его и поставил на пол одной рукой.
Может, вам помочь? улыбнулась проводница.
Да нет, спасибо, я и так справлюсь. И не такой уж он тяжелый.
Ничего себе, не тяжелый! А что там ваш друг передал?
Всякую всячину, гостинцы.
Хороший мужчина.
Хороший, согласился Рублев.
Он выбрался с баулом из вагона, минут пять еще поговорил с проводницей о погоде в Сибири, о том, что делается в Москве. Девушка явно набивалась на свидание, но Борису Ивановичу она не очень понравилась, хотя была, в общем, нормальной и не пошлой, самое главное.
Спасибо вам большое.
А у меня даже ваш телефон есть, вдруг сказала она.
Как это? не понял Рублев.
Мне ваш друг дал, на всякий случай. И еще какого-то Подберезского Андрея три номера.
Есть такой у нас общий знакомый.
Если бы вы не пришли, то пришлось бы звонить.
Но, как видите, не придется, я появился.
Слава Богу, как-то уже холодея, произнесла девушка, понимая, что ничего с этим привлекательным широкоплечим мужчиной у нее не получится, и заспешила по своим делам в вагон, на прощание махнув Рублеву рукой.
Тот легко поднял баул, даже не сгибаясь под его тяжестью, словно баул был портфелем с бумагами, двинулся вдоль состава. Когда он подошел к своей машине, то увидел, что машина сияет, вымыты стекла, даже колпаки на колесах сверкают.
«Черт подери, подумал Рублев, машина была грязная. Может, это не моя?»
Но номер совпадал, ключ подошел к багажнику, тот легко открылся. Рублев опустил в багажник тяжеленный баул, захлопнул крышку.
И тут услышал за спиной:
Ну что, дядя, нравится вам машина?
Рублев обернулся. Перед ним стоял парнишка лет двенадцати, с грязными руками и грязным лицом, в болоньевой куртке, лыжной шапочке, в длинном синем шарфе, разбитых ботинках и потертых рваных джинсах. В руках мальчишка держал ведро из-под краски и тряпку.
Это ты помыл?
А то кто же? сказал парень.
Разве я тебя об этом просил?
Нет. Но я подумал и решил, машина грязная, стоит вымыть.
А почему ты эти не помыл? с интересом рассматривая маленького собеседника, осведомился Рублев, кивнув вправо и влево. С одной стороны стояла грязная «Вольво», а с другой джип «Опель фронтера», тоже невероятно грязный.
А мне в этих машинах люди не понравились, сразу видно, жадные.
А я тебе понравился, что ли?
Ага, понравились. Вы, дядя, не жадный и, наверное, дадите мне денег.
Зачем тебе деньги?
Как это зачем? Работу я сделал, хочу поесть.
Ты что, голодный?
Ага, голодный. Давно не ел. Вчера вечером ел, гамбургер мужик дал за то, что я машину вымыл.
И тут по машине забарабанили капли дождя. Мальчишка зло глянул в небо, его шея была худая и грязная.
Вот невезуха! дрожащим голосом произнес паренек.
Да уж, невезуха, запрокинув голову, подставляя лицо крупным каплям дождя, сказал Рублев. А ну давай, приятель, садись в машину.
Нет, так не пойдет, сказал паренек.
Почему не пойдет? Что, мы так и будем стоять под дождем и мокнуть?
Вы садитесь, а я постою.
Так ведь тебе же нужны деньги, а не мне.
Сядешь с вами в машину, а вы меня куда-нибудь завезете и того