Борис Иванович вручил ему паспорт, но лейтенант еще немного помедлил, глядя на висящие на стенах фотографии. Эти снимки могли рассказать о хозяине квартиры больше, чем любые слова, и Рублев уже не впервые подумал, что их надо бы снять и убрать подальше от посторонних глаз. Предаваться воспоминаниям можно и с фотоальбомом на коленях, а этот вот мальчишка, к примеру, уже, наверное, сделал на основании увиденного определенные выводы и поставил диагноз: афганский синдром. Неуравновешенная, расшатанная войной психика, нервные срывы, и все это на фоне отличной боевой подготовки и мастерского умения убивать и калечить людей Ничего не скажешь, хорош подарочек для участкового, который только что вступил в должность!
Они вернулись на кухню. Внимательно изучив паспорт, лейтенант вернул его Борису Ивановичу и внес еще какие-то данные в свой протокол. Пока он писал, старательно водя по бумаге шариковой ручкой, Рублев заварил чай и уселся напротив. За окном брезжил тусклый серенький полусвет, полдень больше напоминал вечерние сумерки; потом пошел дождь, стало еще темнее, и Борис Иванович, поднявшись с табурета, включил свет. На кухне сделалось очень уютно в самый раз для дружеских посиделок под шум дождя, но официальный вид гостя и разложенные с краю стола бумаги к посиделкам, увы, не располагали скорее уж они наводили на не слишком приятные мысли о возможной отсидке.
Так что же это получается, Борис Иванович? закончив писать, задал риторический вопрос участковый.
При этом он устремил на Рублева строгий, требовательный взгляд и сделал паузу, явно ожидая ответа.
А что, собственно, получается? поинтересовался тот.
Общественный порядок нарушаем, вот что у нас с вами получается, сообщил лейтенант.
Рублев глубокомысленно наморщил лоб.
Что-то не припоминаю, сказал он, чтобы мы вместе с вами нарушали общественный порядок.
Да нет, вздохнул участковый, вы его один нарушали, без меня. И я бы на вашем месте с этим не шутил. Плохо может кончиться, уважаемый. На вас коллективная жалоба поступила, вы в курсе?
Признаться, нет, сказал Борис Иванович.
Он был удивлен, поскольку всегда старался жить с соседями в мире и согласии то есть придерживался вежливого нейтралитета, по мере возможности избегая любых форм чересчур тесного общения, будь то совместное распитие или громкое, на весь двор, выяснение отношений. Соседи обычно платили ему полной взаимностью; правда, в последнее время он начал замечать косые, вороватые взгляды, а при встречах на лестнице или во дворе некоторые из соседей старались, торопливо кивнув, поскорее проскочить мимо. Он не обратил на это внимания, решив, что становится мнительным; теперь выяснялось, что дело тут вовсе не в его мнительности, а в чем-то другом.
Шумите, с укоризной сказал участковый, сквернословите. На человека напали
На какого человека?
А на стоянке, помните? Вы с ним еще место на парковке не поделили Вы понимаете, что, если он напишет заявление, вам грозит ответственность возможно, даже уголовная?
Ага, сказал Рублев, разливая чай. Вот откуда ветер дует! До чего же интересные на свете бывают люди! Вам с сахаром?
Да, если можно, сказал лейтенант, забыв о том, что пять минут назад гордо отказался от угощения. Так что насчет драки, Борис Иванович?
Комбат подвинул к нему сахарницу, закурил и ненадолго задумался, помешивая ложечкой в чашке. Ситуация получилась и впрямь интересная вернее сказать, неожиданная. В самом деле, от подполковника ФСБ можно было ожидать чего угодно, но только не такой мелочной, обывательской, прямо-таки старушечьей мести. Это ж надо коллективная жалоба! Не поленился обойти соседей кому позолотить ручку, кого пугнуть служебным удостоверением, собрал подписи и состряпал кляузу Ай да подполковник!
Честно говоря, не понял вопроса, сказал он наконец. Я так понимаю, что картина вам ясна. Есть коллективная жалоба, есть показания свидетелей возможно, есть даже справка о побоях, полученных вашим так называемым потерпевшим. Побоев-то никаких не было, но справку взять это же раз плюнуть. Особенно для человека, который сумел уболтать столько народу дать ложные показания в письменном виде. Я так понимаю, что в этих показаниях нет ни слова ни про то, кто именно затеял потасовку, ни про пистолет, ни про стрельбу
Какой пистолет? насторожился участковый.