Я забыла куда шла, и уже хочу домой, к маме, ответила Глем.
Эх, ты, не забывай, ответил байкер-пекарь, протягивая ей голубые незабудки, давай я отвезу тебя домой.
Ой, незабудки, мне же надо за молоком! обрадовалась Глем, а вы отвезёте меня до молочного берега?
Отвезу, пробасил он в первой октаве.
Глем ловко устроилась позади него, прячась под большим противнем со ржаным хлебом от начинающегося парного молочного дождика.
(Baker пекарь (англ.), Biker мотоциклист (англ.), Glemsom забывчивая (датск.)
ЧАСЫ И ДРОТИК
Марина Тагирова
«Время очень не любит, когда его убивают» Льюис Кэрролл
Кир и Кира играли в дартс. Скучно было им. Они чего-то ждали и убивали время.
Жвачка упала, сказала Кира.
Потому что я попадаю в центр, гордился Кир.
Девочка запрыгнула на мягкий стульчик. Он слегка качнулся, и красные банты в русых волосах качнулись в такт, вместо минутной стрелки, которая пока остановилась. Кира вытащила изо рта жвачку жёлтого цвета, поваляла её в пальцах и тщательно приклеила в центр циферблата. Секундная стрелка, которая единственная все ещё двигалась, встала.
Девочка весело спрыгнула со стульчика, подняв многочасовую пыль на паркете, и встала рядом с мальчиком.
Красиво, сказал он.
Моя жвачка в центре времени, сказала Кира, а значит, время можно растягивать, как жвачку.
Кир скорчил воинственную гримасу и бросил дротик. Тот с трудом пробивался сквозь остановившийся воздух, но падать на жесткий пол ему не хотелось, поэтому жвачка в центре времени зло чавкнула от грубого удара.
Хлопки в ладоши мальчика сотрясали задремавшие в невесомости, висящие на светильниках секунды. Они осыпа́лись в щели между паркетных досок. Те от такого казуса ежились, чтобы не затруднять движение.
Ты не в самый центр попал, сказала Кира, смотри, ниже и левее.
Зато в центр времени, бахвалился Кир.
Жаль, что ты сломал доску для дартса, вздохнула Кира, вытаскивая сопротивляющийся дротик из жвачки, стекло у часов все в трещинах.
Трещины на циферблате с надеждой сверкнули, и секундная стрелка даже двинулся в сторону цифры 12. Но Кира встала в позицию. Она попадала в центр реже.
И дротики все растерял, добавила она и бросила.
На этот раз дротик при всем желании не смог бы дотянуться своим не слишком гибким телом до жвачки, поэтому, виновато стукнувшись о стекло, он с громким криком отчаяния упал на пол и остался смотреть с завистью и изнеможением на утекающие сквозь щели паркета секунды.
Паркет понимающе вздохнул, правда, сухо, ведь время рассыпаться в пыль ему ещё не пришло.
Эх ты мазила, ухмыльнулся Кир и пошёл к дротику.
Подумаешь. Не корову проигрываю, девочка скрестила руки на груди.
Кир наклонился, чтобы поднять дротик, и уже протянул к нему, съежившемуся от усталости, руку, как вдруг почувствовал, что шею его щекочет.
Он резко выпрямился, желая успеть поймать Киру за руку. Но девочка стояла на том же месте в тусклом старом свете торшеров с абажуром и круглыми глазами пялилась на стену.
Кир перевел взгляд и увидел, что стекло на часах осыпается мелкими осколками. Он отошёл в сторону. Дротик оттолкнулся от его ноги и закатился в угол за кресло. Там можно переждать стеклопад и избежать истязаний.
Этим часам двести лет, прошептала Кира.
Ты только что убила двести лет, которые мама берегла.
Отнесу в ремонт, набычилась девочка, Подумаешь, стекло.
Они отстают, заметил Кир, давно уже. Лет сто.
Кира фыркнула и полезла на стульчик. Но ей стало больно от осколков. Она обиженно смахнула их на пол. Осколки цеплялись за секунды, падающие в пол, и превращались в песок.
Возьми веник, скомандовал Кира, Надо убрать. Что-то пыльно.
Вот ещё! Ты девчонка, не я
Это сэксизм! девочка пронзила мальчика синим глазом.
Он отразил удар голубым.
Пока их молнии зигзагами стремились друг к другу сквозь загустевающий от падающих секунд воздух, секундная стрелка обнаружила, что находиться на сквозняке. Собственно, и другие стрелки это заметят, но позже. Такая уж эта стрелка, всегда все подмечает и бежит вперёд, чтобы быть в курсе раньше других.
Но сегодня ей почти нечего отсчитывать, она стала сонной. Потому не заметила сквозняка ещё раньше, иначе Кир и Кира ощутили бы недомогание в другое время. Какое именно, трудно сказать, ведь секунды не шли друг за другом, а гурьбой устремлялись вниз.