Через пару минут я завис над шахтой и немного погодя, уже стоял на помосте, который соорудил Пашка. А вот и работа для Пашки. Сверху спустилось ведро, которое я быстро разгрузил, сложив кирпичи около стены.
Паша, вира помалу, скомандовал я, и пустая тара поехала вверх. Опускай крюк вниз, ловлю.
Однако вместо этого Пашка начал возиться с лебёдкой и, вспомнив всех своих и чужих родственников, поинтересовался:
Ты как там внизу?
Нормально, майна крюк помалу, скомандовал я. Ловлю.
Не будет «майны».
Это почему?
Свет отрубили, наверное, опять трансформатор перегрелся.
Давай руками тяни, чего стоишь?
Не могу, тут нет ручного привода.
А верёвкой?
Нету, соседу отдал.
Паша, я что, по-твоему, тут торчать должен пока свет не дадут?! ситуация меня начала беспокоить, потому что перебои с электричеством у нас иногда затягивались на несколько часов.
Да не парься ты, сейчас сбегаю к соседу, прикатим генератор, заведём, подключим и достанем тебя, как миленького, и, не дожидаясь моего, ответа Пашка исчез. Это я понял по грохоту упавшей лестницы и его «комментариям» по этому поводу.
Перспектива сидеть в колодце как минимум полчаса мне никак не улыбалась. Но почти в любой ситуации есть не только минусы, но и плюсы. В данном случае, прохлада. Пекло, которое стояло уже вторую неделю, начало надоедать. Даже ночью духота не отпускала. Постоянно зависать под кондиционером тоже не очень радостно. А тут можно и отдохнуть немного.
Странно, но я не ощутил холодной сырости, присущей подобным местам. И вода на ощупь была вовсе не такой холодной, как должна бы. На стене, в свете фонаря хорошо просматривались Пашкины художества кирпичи, положенные на раствор, взамен выпавших булыжников. А вот сами булыжники?! Это же надо! Подогнать с такой точностью гранитные камни?! А в том, что это гранит или даже базальт самые твёрдые горные породы, у меня сомнений не было. Они были положены почти безо всякого зазора! Где-то я уже об этом читал. Кажется, древние индейцы из Южной Америки делали подобные штуки. И до сих пор никто не знает как. Там-то ладно, а здесь, в нашей станице, которой всего двести лет? Это уж слишком. Передо мной была небольшая ниша в стене, оставшаяся от выпавшего блока, и в ярком свете фонаря я увидел идеально ровную и гладкую поверхность, вырезанную в виде буквы «п». Ну, это уже слишком. Сейчас-то выпилить такую фигуру с первого раза, вряд ли получится, а чтоб двести лет назад! Похоже, тут должны разбираться серьёзные специалисты.
Я выключил фонарь, чтобы не жечь аккумулятор зря, и пристроился удобнее на настиле. Мой релакс прервала дрожь земли, которую я почувствовал всем телом. Здесь, в колодце, ощущения были совсем другими, чем там, наверху. В душу почему-то стала закрадываться тревога. Мало ли, колодец-то старый, вдруг стены не выдержат. И кто же это придумал такие вот испытания? Наверное, время здесь течёт по-особому, потому что над собой вместо синего неба я увидел только звёзды. Это что же я уснул, а Пашка так и не появился? Надо думать, как отсюда выбираться. Вот это влип! В «попаданцах» побывать, конечно, интересно, но лучше в кино. Чем это всё закончится, никто не знает. Поэтому остаётся только ждать и кричать.
Эй, там, наверху, заорал я из всех сил.
Странно, но вместо того чтобы оглохнуть от эха собственных воплей, я почувствовал себя так, что будто-бы кричу в подушку. Вроде и рот открываешь широко, но сам себя не слышишь. И куда же мог подеваться этот Пашка? Неужели, что случилось? Вот это будет номер. Моя жена уже давно хватилась, и сейчас обзванивает всех знакомых, и до него очередь дойдёт. Всё равно найдут, вопрос когда. Просидеть здесь можно пару дней без проблем, благо, что воды хоть запейся. Но надо думать, как самому выбираться. Я положил перед собой весь нехитрый Пашкин инструмент. Не густо, однако, но что-нибудь придумаем. В этот момент наверху раздались голоса.
Ну, наконец-то. Однако то, что я услышал, заставило меня насторожиться. Люди говорили на немецком языке. Кто же это мог быть? Откуда иностранцы появились на Пашкиной усадьбе? Вдобавок мой сверхдальнобойный фонарь, моргнув пару раз, угас по тихой грусти. Наверное, отошёл провод от аккумулятора. Только этого не хватало. Но среди чужой речи я разобрал знакомые слова. Кто-то стал оправдываться писклявым голосом на чисто русском языке.