Достаточно, удивили, честное слово. Удивили, никак не ожидал. Я даже в растерянности. Неужели это всё будет доступно для широкого круга читателей в России?
Не только в России, уважаемый Владимир Алексеевич, но и во всём мире. Это называется интернет
Дальше голос за кадром кратко рассказал, что такое компьютер, интернет, биотехнологии, реактивная авиация, метрополитен, космос он не коснулся лишь того, что произойдёт с миром, со страной и с конкретными людьми, как и обещал.
Понятно, Гиляровский откинулся на спинку стула. Хотя, и не очень. Не хватает мне знаний, чтобы постичь всё это, да и не мудрено. Думаю, тут не всякий профессор сообразит, что к чему. Однако не суть, расскажите, как у нас оказались, если можно, конечно.
А вот с этим я сам не до конца разобрался. Помню, что ехал в метро, это поезд, который ходит под землёй, я говорил об этом. Потом грохот, пламя. Меня повалило взрывной волной на пол. Помню, что ударился головой о сидение и очнулся в каком-то тёмном чулане под лестницей, где меня и нашли. Потом притащили сюда. Как? Почему? Не знаю.
Вот и замечательно. Простите, вырвалось. Я не о том, что вы едва не погибли. Это просто ужасно! Как же так можно?! У вас прекрасная возможность доказать следователю что вы, это не вы, и не попасть поэтому в жёлтый дом. Степан Кузьмич ой, какой дотошный человечек! Враньё нутром чует. А так упали, ударились головой, память потеряли. От удара всякие там фантазии себе вообразили, бывает, знаете ли. Почти правда. Я много чего видел за свою работу репортёром. Это не новость. А то, что одежда обгорела, так может при пожаре всё и случилось? У нас такое десять раз на дню бывает. Мало ли как приличный человек, оказавшись в подобном переплёте, поведёт себя потом? Как очутились в лавке господина Глюкаса не помните. Но уже понимаете, что находитесь в полицейском участке. Думаю, так будет лучше.
И куда же мне теперь, Владимир Алексеевич?
Придумаем что-нибудь. Вы, кажется, обмолвились что знакомы с инженерным делом? По какой части, если не секрет?
Как ни пытался объяснить голос за кадром, чем занимается инженер программист станков ЧПУ, дядя Гиляй, похоже так и не понял. Если честно, я тоже не очень. Однако, он поинтересовался:
Это имеет отношение к электричеству?
Конечно.
Вот и замечательно! Сейчас такие люди очень ценятся. Днём с огнём не найти толкового специалиста, мне фабрикант знакомый говорил. С немцами трудно работать, многого требуют, и без них никак. Работают от звонка до звонка, и ни минутой больше, а если надо задержаться тройную оплату выставляют. Но пока не о том речь, а вот, кажется, и наш Степан Кузьмич собственной персоной.
В дверях появился жизнерадостный толстяк следователь с папкой подмышкой. По торопливым движениям было видно, что он не настроен на длительную беседу. Оно и понятно, преступления, как такового нет, тогда о чём речь? Несколько дежурных вопросов, из ответов на которые следовало, что некий господин, пострадал, возможно, во время пожара, вследствие чего временно потерял память. И в таком невменяемом состоянии оказался в бакалейной лавке господина Глюкаса, где его не заметили, потому что и приказчик, и продавец, канальи этакие, отлучились из лавки во двор покурить. Бросили без присмотра товар. Сказали, что услышали бы звонок колокольчика на дверях, если бы кто-то вошёл. Однако, возвратившись, учуяли запах горелых тряпок и сначала подумали, что где-то что-то горит.
Начали искать и нашли, но к счастью, не пожар, а некоего господина, находящегося в беспамятном состоянии, в судьбе которого обещал поучаствовать господин Гиляровский, известный своими связями и порядочностью. А полиция как известно, не благотворительная организация, чтобы кого-то куда-то устраивать, кроме как в кутузку, так что мне очень даже повезло. На этом всё. Дело передаётся в архив, да и дела, собственно, никакого и нет. Так, несколько объяснительных и один протокол допроса. Вот только иногда, во время разговора со следователем, в его глазах проскальзывало нечто такое то, что трудно передать словами. Будто сидит перед тобой этакий простачок, которому совершенно безразлично то, что он делает. Но это всего лишь маска, надетая для того, чтобы подозреваемый потерял осторожность. На самом деле это матёрый полицейский бульдог с мёртвой хваткой, из зубов которого ещё никто не вырывался. И Гиляровский говорил как раз об этом «дотошный человечек». Точнее не скажешь, и приличия соблюдены.