«Не пишется, не молится, не спится»
Не пишется, не молится, не спится;
И места нет нигде от маяты:
Опустошающая вздорная девица-
Бессонница явилась без нужды.
В пустом безделье и бемолвье сутки,
Затем вторые, третьи! Пропасть дум
И бесполезных дел, как пёс из будки,
Рычат и валятся, сбивая с ног. Заснул
Мой сын, и кот, и сад, а я все маюсь;
И книга не магнитит, не бодрит.
И бесполезно каюсь, каюсь, каюсь
И снова тускло небосвод зарей горит
«Одна и та же фраза в голове»
Даниэлу Амену
Одна и та же фраза в голове
Уже который год, как мантра иль молитва:
Как Амен прав о том, что в 60 прозреть
Нам всем предрешено! Проигранная битва.
Спектакль одного актера, господа.
Герой все жилы рвёт, играя роль на грани;
А критиков с суфлерами в спектакле полон зал.
Нет зрителей И нет конца сей драме
«А смысл жизни просто жить»
А смысл жизни просто жить;
Ворчать на холод и на пробки;
Закатный жар всем телом пить;
И кофе по утрам варить;
И прошлому зевать вдогонку.
Любить что было и что есть,
Быть смелой, странной, и усталой.
И пусть всех книг мне не прочесть,
И пусть всех гор мне не пролезть,
Любить я жизнь не перестану.
«Сегодня грусть мне не унять»
Сегодня грусть мне не унять:
Пробралась в дом мой незаметно.
И нет терпения принять
Ее неспешное забвенье.
Сегодня я борюсь с собой,
Самой себе твержу устало,
Что то, что я зову судьбой
Не перестроить мне сначала.
Сегодня разгорелся бой
Моих ошибок и прощенья.
Как трудно быть самой собой,
Не отравляясь сожаленьем!
Сегодня не унять мне грусть:
Хозяйкой в доме поселилась.
Но выгнать гостью не берусь:
Мне нынче будущее снилось..
«Любовью ты наполни дом»
Любовью ты наполни дом
И светлым добрым волшебством.
И незаметишь сам, мой друг,
Как мир изменится вокруг.
Двадцать первый век
Полет ресниц потухших глаз,
Как мотылёк на пламя.
Загадки строчек не для нас
Мы все воспринимаем.
Шагая в мир, как в Интернет,
По галочкам, по точкам,
Все беды мы зарыли в счёт
И в банковских листочках.
И, абстрагируясь от всех,
И от себя, пожалуй,
Мы превозносим НТР,
Гогоча ей: «Во славу!»
Ну, что же, двадцать первый век,
Бомжи, психи, уроды
Твой самый лучший контингент
Все дети твои Вспомнил?
Тот инкубаторский дитя,
Бензин сосавший с молоком,
Узнав в шестнадцать о Чечне,
По горам носится с ножом.
А у соседки уголок:
Свеча, иконка, хлеб, вода
Какой красивый был сынок
Какая страшная война.
Сегодня моден красный цвет
И точечкой зрачок в ночи
Аборты в восемнадцать лет:
«Новорожденный, замолчи!»
Шатался двадцать первый век
Ошибся Дарвин, опоздал.
Что ж ты за мерзость, человек,
Зачем ты с дерева слезал?
«Если когда-нибудь, пусть по ошибке»
Если когда-нибудь, пусть по ошибке,
Ты постучишься вдруг в мою дверь,
Знаю, что точно не будет улыбки
Добрее и искреннее моей.
Если ж в застенках твоих серых будней
Криком вырвется горе без права на крик,
Знай, я сделаю все, что в моих силах будет,
Чтобы ты в этом горе и сам не погиб.
Если счастьем великим твой дом будет полон
Или радостной вестью снизойдут небеса,
Я с тобой ликовать буду всею душою
А причину всему ты додумывай сам.
Разговор с сыном
Мы даже не звездная пыль
Лишь тень от тени ее;
И наш муравьиный быт-
Суета сует.
Живи свою яркую жизнь,
Не взирая на мнений бред.
Все, к чему душа не лежит,
Выбрасывай из неё.
Ни золота, ни богатств
За крестом тебе не сложить.
Выбирай сам, чему служить, от чего бежать.
Все в тебе самом: и замки, и ключ
Выбирайся почаще из своих туч,
И не бойся ни впадин, ни горных круч:
Ям и кочек всех в жизни не просчитать.
Только помни, милый, о красоте,
О бескрайней, безбрежной своей доброте;
Защищай слабых, нежных и попросту дорогих.
И, как правило, в крайностях истин нет;
В золотой середине обычно свет
Опьяняясь мёдом своих побед,
Через час забывай о них.
В нас огромное множество координат,
Событий, опыта, чувств и дат
Пользуйся всеми; они нужны;
Они наш код.
Жизнь тебе дана, чтобы просто жить,
Ошибаться, меняться и просто быть
Постарайся, милый мой, не забыть
Каждый день «любить»