Воздух напротив капитана сгустился, замерцал бликами и сфокусировавшись приобрел форму накаченной фигуры Джона стягивающего через голову мокрую от пота защитного цвета майку. В ногах здоровяка уже лежала бесформенная груда тряпья из вывернутого на изнанку бронежилета, черно матовой защитной каски, защитных сенсорных всепогодных очков, комбинезона и другой всякой всячины входившей в боевую экипировку штурмовика Древних.
Слава кашлянул в кулак обозначая свое присутствие от чего голограмма здоровяка вздрогнула, и молниеносно развернувшись выставила перед собой широкое лезвие тактического десантного ножа.
Тьфу ты босс, напугал, сплюнул Джон, расслабившись и убрав в ножны нож.
Не плюй на мою палубу! Зло бросил Слава, нахмурив брови. Ты знаешь правила, еще раз замечу заставлю отдраидь всю каюту.
Джон, со вздохом скомкав майку, броском отправил ее в общую кучу.
Кэп, иногда ты такой зануда, примирительно оскалился здоровяк.
Чем занят? Сменил тему Слава.
Мечтаю о горячем душе, а потом бы неплохо было заливную рыбу приготовить.
Слава удивленно уставился на своего главу службы безопасности.
Ого! Ты умеешь готовить?
А, то! Ухмыльнулся здоровяк. Кусок рыбы, глоток пива
Шутник, в ответ ухмыльнулся Слава. Но шутки кончились, собирай команду, через двадцать минут выдвигаемся.
Джон тяжело вздохнул.
Босс мы только вернулись, люди вымотаны, есть раненый.
Слава на долю секунды задумался.
Хорошо, сорок минут. И усиль отряд, возможно, придется поработать по-взрослому.
Шекли встрепенулся.
Готовится заварушка? Будем вовремя босс. Скидывай координаты сбора.
Будут. Прервал связь Слава, и голограмма полуодетого здоровяка растаяла в воздухе.
Софья, понимая, что обед окончен скромно улыбнувшись, стала собирать посуду со стола. Слава с горечью посмотрел на девушку. Красавица, умница, великолепно готовит, и надо же было ей втрескаться именно в него?! Проводив глазами порхавшую стройную фигуру меж столом и посудомоечной машиной, он молча покинул каюту.
Небольшая вереница разведчиков, головной дозор отряда, медленно отставая друг от друга на несколько шагов, так чтоб в случае внезапного нападения не срезало всех одной очередью, углублялся в темный узкий коридор. «Идеальное место для засады», размышлял Беркут, вглядываясь в темные провалы ответвлений технических коридоров. Подняв сжатый кулак, он приказал замереть бойцам. Разведчики, присев на одно колено, взяв под прицел каждый свой сектор, изготовились к бою. Все замерли затаив дыхание. Вокруг царило полнейшее спокойствие. Но обостренный годами многочисленных воин в десятках миров звериный инстинкт Беркута безошибочно заставлял насторожиться. Бывалый воин привык доверять своему чутью уже не раз спасавшую его жизнь в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. И сейчас прислушиваясь к своим ощущениям, пытался понять, что его насторожило. Пока он не торопился двигаться дальше.
Грохот автоматных очередей раздался одновременно с нескольких сторон и вокруг разведчиков густо заплясали фонтанчики выгрызаемых тяжелыми пулями пластикового крошева. Дернувшись, разбрызгивая кровь, к стене отлетел боец со снайперской винтовкой. Брызнула мозгами голова ближайшего к Беркуту бойца, заляпав его лицевой щиток шлема. Слитно ответили стволы выживших разведчиков, грамотно подавляя огневые точки неизвестного противника, не позволяя им поднять головы и вести прицельный огонь.
Спрятавшись за еще бьющееся в конвульсиях безголовое тело разведчика, и отвечая беглым огнем, Беркут в уме прокачивал ситуацию. По всем показаниям против них работала классическая «засада малыми силами». Враг открыл огонь до того как отряд втянулся полностью в засаду тем самым допустил грубую ошибку. Ловушка не захлопнулась, отряд не уничтожен, и разведчики теперь имели шанс отступить или ввязаться в бой. Огонь был интенсивным, но малоэффективным разведчикам противостояли плохо обученные бойцы. Работали по ним только огнестрельным сильно устаревшим оружием, которое сильно уступало их плазменным штурмовым винтовкам. Можно было бы подавить вражеский огонь, но гибель снайпера разом усложнила ситуацию отряда. Только снайпер мог угомонить хулигана бьющего по ним из заранее подготовленных огневых позиций.
Приняв решение, Беркут отдал приказ отходить. Рисковать понапрасну людьми он не желал, лучше дождаться основной отряд и вдарить по-настоящему. И тут бедро офицера обожгло болью. Охнув от неожиданности, он затейливо выругался. Приплыли, самая поганая рана в такой ситуации в ногу. Теперь не побегаешь.