Дмитрий Чернов
Гаражное чтиво
Действие 1, уверенный чтец
Две таблетки седативного залиты кружкой вина. Я встал с кресла и одернул бледно-коричневого цвета замшевые брюки, бело-синяя в полоску рубаха на мне расстегнута до волос на груди и растянута до пупка. Меня не много колыхнуло, но в целом нормально скоро начнут свое действие белоснежные ракетки, что пустились в путешествие по моему желудку и вот-вот лопнут. Мне 43 и последние лет десять я прибываю в этом доме Гаса Эванса сорокалетнего высокого хорошо сложенного южноавстралийца, могучего строителя-предпринимателя и спустившегося до меня спасти мое тело от неумолимой к нему черной пропасти.
Едем, Лин? спросил меня абсолютно напряженный старый мой знакомый, обладающий организаторскими способностями, по крайней мере я встал с этого кресла благодаря его настойчивой занудности.
Конечно, Гас, едем! немного заваливаясь на него, я прижался к твердому и большому его плечу.
Все в порядке? Ты сможешь выступить?
Да, конечно, все под контролем! не много оттолкнувшись от него я понял, что телом лечу обратно в кресло.
Стоять! Гас схватил меня за грудки и еще не много растянул мне рубаху. По полу прокатилась предпоследняя пуговка, что держала это тело подальше от испорченных рекламой глаз.
Едем уже!
Гас схватил меня под руку и повел к выходу. Мы были у него дома. Большой такой красивый дом с панорамными окнами и желтыми стенами. Жена, Никки, мне тоже его нравилась, особенно под крепким, особенно в легких летних платьях, когда кружилась в танце с Гасом под Кука и компанию.
Между нами не было никаких посредников, никаких агентов работали мы напрямую, поэтому я подумал, что имею право немного облокотиться на него пока мы не дошли до машины.
Лин, не наглей! Я тебя уже тащу! немного двинув мне по-дружески локтем в подбородок, приободрил меня Гас.
Высокий, темноволосый южноавстралиец с жутко острыми и быстрыми локтями. Гас единственный кто верил в мои способности как-то выживать в этом мире, не прибегая к его (мира) помощи. Я не работал и даже не пытался. Последние полтора года ушли на написание серии рассказов, скрестившихся в одну книгу под названием «О чем я только думал». Срать хотели издатели на романы, тем более на жизнь какого-то черствого утырка, вроде меня, поэтому Гас собирал толпу в своем большом гараже, что вмещал три машины, для прогонки моих старых-новых работ. Для этого он и грузил меня в свой фургон и гнал меж этих желтых домов лишь потому, что верил мне, верил в меня.
Книга у тебя? спросил я, болтаясь лицом на заднем сидение
по кожаной обивке.
У меня заметки, что мы отработали с тобой полмесяца тому назад, народу зашло! Народ нынче новый не поймет, что читанное уже, а что еще нет! Я всех пробил за повтор и кислые рожи не переживай!
Гас, мне срать на повторы! Я просто хочу прочитать им чего-нибудь стоящего, чтобы они смеялись и радовались, не много всплакнули и плюнули в меня в конце, а я плюнул им в ответ! протянул ему руку я, чтобы глянуть чего он там отобрал для меня.
Через плечо он кинул мне сшитую стопку бумаг, которая врезалась мне между ребер. Так, что тут у нас: «Патрульный автомобиль с юга от млечного пути», «Пояс верности для шоколадного медведя», «Спаси и сохрани». Первые три рассказа убьют полтора часа вечера, плюс, один я расскажу от себя про Гаса и его даму это проверенный вариант, если бы сил только хватило.
Я кинул еще одну пилюлю в рот, но запить было нечем, поэтому пришлось попробовать рассосать эту горечь. Плеваться я буду, видимо, желчью.
Гас, Гас, останови! Мне плохо! крикнул ему я через его огромное южноавтралийское плечо.
Машина приостановилась у обочины. Я прополз весь путь по заднему сидению чтобы открыть дверь и вывел из себя лишнее.
Запивай таблетки, запивай таблетки сколько можно говорить тебе! крутил я в своей голове.
Ты в порядке? Что ты там говоришь, ни черта не слышно!? дергал меня за штанину Гас.
Да все в порядке, поехали!
Мы тронулись и через 15 минут были в гараже. На Гасе был красивый коричневый пиджак в клетку и начищенные черные туфли с коричневой ободком, подчеркивающим важность подошвы. Я им восхищался его организованность навеивала на меня скуку, но будоражила от результата. Мне так жить дано не было: писать, кидать таблетку, пить вина, не много читать об этом и повторять заново. Джаз играл из их колонок, а жизнью Джаз распоряжался моей.