Может, ты и прав, уныло протянул Полунин. И куда же ты теперь?
Куда, куда? Домой. Сейчас заберу документы, и вместе поедем. А уже дома буду думать куда. У меня же нет сейчас перед глазами списка других учебных заведений.
Ну, ладно, иди за своими документами. Я тебя здесь подожду.
В итоге, к вечеру невесёлые, хотя Полунин и удачно сдал документы, друзья были в родном городе. Ивану теперь оставалось только ждать время сдачи экзаменов, а Степану ещё предстояло поразмыслить над тем, в какой ВУЗ ему поступать.
Глава 2
Переведя стрелки на другой путь
Ивченко вновь обложился кучей справочников, изданными для желающих поступать в высшие учебные заведения. Собственно говоря, ранее он их детально и не штудировал, поскольку направление его будущей учёбы было намечено заранее, оставалось только конкретизировать его. А вот сейчас у него глаза разбегались от наименования ВУЗов, а ещё больше от обилия специальностей. О некоторых из них он никогда и не слышал, о других имел только смутное представление. И чем дольше он корпел над этими изданиями, тем более он убеждался в том, что его направление это военная стезя. Какая-то непонятная сила влекла его на эту тропу. Кроме того, ему запомнились слова капитана в Батайской авиационной школе пилотов о том, что из него должен получиться хороший офицер. Степан и сам порой засматривался, не по-девчоночьи, на молодых офицеров Красной армии, попадавшихся ему в Тихорецке. Ему нравилась их подтянутость, выправка, уверенность, как и красиво сидящая на них военная форма со знаками различия на петлицах.
Время для подачи документов, как он выяснил из нужного ему справочника, ещё было. И через пару дней он уже твёрдо знал, куда он будет поступать. И, когда зашедший к нему Иван, спросил о том, что Степан надумал, тот ответил:
Буду поступать в военное училище. Не в авиационное, конечно.
Ну, что, нормально. Я в самолёте, а ты, например, на танке или на лихом коне.
Я думаю, что конница уже своё отжила.
А маршал Будённый так не думает.
Это его дело. Но я хотел бы посмотреть, как он на те же танки с шашками поскачет.
Так, ты не умничай, и не говори лишнего, особенно про руководителей страны, громогласный Полунин даже приглушил голос.
Во-первых, я ничего плохого не говорю, а во-вторых, ты же не доносчик.
Ладно, с конницей ясно. Тогда что, остаются танковые войска?
Почему только танковые? Что, мало других родов войск? Но я пойду не в танковые войска.
Почему? удивился Ваня. Это же здорово такая мощь, да и ты защищён крепкой бронёй.
Не нравится мне сидеть в металлической коробке. А уж если её подобьют, то и выбраться из неё не успеешь. Сгоришь вместе с ней.
Тогда куда ты намылился? В пехоту пойдёшь?
Нет, в пехоту не пойду, не хочу грязь месить.
Правильно. В сапёры?
Хрен редьки не слаще. Сапёры, связисты, вспомнил Стёпа слова капитана, это та же пехота. Я пойду в артиллерию.
У, здорово! Я и забыл о ней. И правильно, это очень хороший род войск, и очень важный.
А вот здесь Полунин был прав. Он не мог, конечно, сейчас знать, что через четыре года Верховный Главнокомандующий страны Советов Иосиф Виссарионович Сталин назовёт артиллерию Богом войны.
Вот и я так думаю, согласился Ивченко.
Хорошо, а в какое конкретно училище ты собрался поступать?
Поближе к тебе. Поеду в Ростов. Буду поступать в 1-е Ростовское артиллерийское училище.
А что, очень даже ничего. Совсем рядом будем. Верное решение ты принял. И от дома, как и мне, недалеко. Отлично, будем на побывку в наш город вместе приезжать, этот вопрос мы потом согласуем. Здо́рово, нормально! радовался друг.
Итак, одно одобрение своего решения Степан получил. Одобрила его решение и младшая сестрёнка, которой исполнилось 13 лет. Правда, она на этот вопрос смотрела со своей, не серьёзной позиции просто молодые красивые офицеры ей нравились. Но не так всё однозначно было с согласием остальных членов его семьи. И отец, и мама уже как-то смирились с тем, что их сын собирается поступать в лётное училище. Они к нему были постепенно подготовлены, видя в последние годы, что Степан искренне увлечён своей мечтой стать лётчиком. К тому же, как размышляла мама, он мог и не быть военным лётчиком, гражданская авиация тоже постепенно развивалась. Сеть воздушных линий союзного значения ещё в начале 1933-го года уже составляла более 36.000 км, а что говорить о ней сегодня, 7,5 лет спустя. При этом с 1935-го года на воздушных линиях страны стали летать только отечественные самолеты, наиболее известным из которых был АНТ-9, который строился серийно. А вот касательно военного училища, было много опасений, и опять же со стороны мамы. Отец, в принципе, не возражал против решения сына пойти в военное училище, даже не лётное. А вот мама Степана, как и большинство других матерей, гораздо больше переживала за судьбу своего дитяти, желая ему только успехов на жизненном пути, но никоим образом не опасностей.