Брежнев укоризненно покачал головой.
У нас, к примеру, есть отличная тройка цээсковских нападающих, которые теперь играют за «Крылья»
Он защёлкал пальцами, и, так и не вспомнив, обернулся за помощью к Андропову.
Лебедев, Анисин, Бодунов, «оказался на месте» Юрий Владимирович.
Вот! А Мальцев? Харламов? Якушев? Они, что: «старики»? Никому из них и двадцати пяти нет!
Якушеву уже двадцать пять, «откликнулся из регистратуры» Андропов.
А Третьяк: Он тоже «старик»? Ему только-только исполнилось двадцать! Да у нас всего три игрока, которым за тридцать: Рагулин, Кузькин и Мишаков!.. Ну, и Старшинов с Фирсовым если они, конечно, согласятся А остальные молодёжь! Но молодёжь, давным-давно уже обстрелянная! «Я те дам!» молодёжь!
Старовойтов всё ещё никак не мог исполниться энтузиазма.
Не дрейфь, Андрей Васильевич! перешёл к директивам Брежнев.
Вы, Леонид Ильич прямо, как Бобров, усмехнулся Старовойтов. Тот тоже сказал мне, что надо не огорчаться, а прыгать от радости: дескать, в кои-то веки выпал шанс обыграть профессионалов
Леонид Ильич дружески хлопнул гостя по плечу.
Правильно сказал! Молодец, Бобёр! Семи смертям не бывать, а одной не миновать! Сколько верёвочке не виться так почему бы не сейчас? Даже не так: когда же ещё, как не сейчас?! Ведь чем дольше мы будет откладывать встречу, тем больше будем мандражировать! Чем больше мыслей тем больше страхов! Это же элементарно! А я думаю, что не так страшен чёрт, как его малюют!
Он решительно взмахнул рукой так, словно рассекал напополам воздух.
Только сейчас!
Вернувшись в кресло, он огласил «резолюцию».
Значит, так. Сейчас отправляйся домой. Отдохни, как следует. А завтра, в это же время я жду тебя здесь вместе с Бобровым. Там и решим, что и как
Глава сорок вторая
Назавтра Старовойтов был, «как штык». Вторым «штыком» отрабатывал Бобров.
Это хорошо, Всеволод Михайлович, что ты не испытываешь страха перед профессионалами, как некоторые «большие специалисты».
Адресуя «свежий булыжник огороду» Тарасова, Брежнев знал, что между тем и Бобровым уже давно царят неприязненные, почти враждебные отношения. Они начались ещё тогда, когда Тарасов бросил играть и перешёл в тренеры. Куда более талантливый Бобров не желал выслушивать поучений заурядного игрока. Мелкие стычки переросли в «дружбу навек».
Но выражая уверенность в готовности советских хоккеистов к поединкам с канадцами, Всеволод Михайлович отнюдь не хорохорился: в отличие от Тарасова, он верил в победу. Он был убеждён в том, что советские хоккеисты имеют оснований для этой уверенности ничуть не меньше, чем заокеанские «проз». Бобров не терпел обывательского «профи», поскольку так профессионалы именуются только в немецком языке. В английском же языке сокращённое наименование их во множественном числе «проз». Только так их называют в США и Канаде.
Ни в чём не похожий на Тарасова, Бобров не был диктатором в хоккее. Но это не мешало ему, оставаясь «снаружи»» добродушным мужичком, быть, куда большим воином, чем почти всегда пребывающий в ярости бывший партнёр по тройке. Напротив: это качество давало ему дополнительную уверенность в успехе.
Команда укомплектована полностью, Леонид Ильич, твёрдо заявил Бобров. Во всех звеньях. Будем, конечно, ещё экспериментировать, искать оптимальные сочетания. Но всё, что мне нужно, у меня уже есть. Все игроки.
А Фирсов? моментально насторожился Леонид Ильич. Фирсов разве Вам не нужен?
Простоватое лицо Боброва сделалось откровенно простецким. Как тут было не вспомнить Евтушенко: «Вихрастый, с носом чуть картошкой ему в деревне бы с гармошкой, а он в футбол, а он в хоккей».
Толя, конечно большой мастер. Но он уже ушёл. А я по себе знаю, как тяжело возвращаться. Хотя, если он решит вернуться, я его с удовольствием возьму. Такой боец команде не помешает.
И такой щелчок! энергично добавил Брежнев. Ведь у нас ни у кого больше нет такого щелчка!
Бобров ещё раз посмешил гримасой.
Ну, у Гусева неплохой щелчок. Но, конечно, не такой, как у Толи.
Ну, вот и договорились!
Леонид Ильич звонко впечатал ладонь в столешницу.
Ну, держись, НХЛ! Держись этот как его?..
Текст вместе с глазами пошёл к Андропову: Леонид Ильич плохо запоминал иностранные фамилии.