Я ведь обещал Вам, Александр Николаевич, что письмом займусь лично сам?
Шелепин с довольным видом кивнул головой, после чего стал ждать своей очереди познакомиться с эпистолой главного идеолога: сейчас этим занимался Мазуров.
Наконец, Кирилл Трофимович кончил читать и молча передал документ Шелепину.
Толково написано, уважительно резюмировал Александр Николаевич, возвращая документ автору. Только
Только?
Реакции Суслова позавидовал бы сейчас и сам Лев Яшин: он уже догадался, что стоит за этим «невинным» уточнением.
Только я бы добавил к этому тексту ещё одну строку. Всего лишь одну
??? в унисон отработали Суслов с Мазуровым.
«Пленуму ЦК рекомендуется рассмотреть вопрос о выборах Генерального секретаря».
Суслов «проглотил лимон» но не уточнение.
Не пойдёт.
Михаил Андреевич добавил «к лимону» непреклонности.
И всё-таки? не отступал Шурик. Это, как раз, придаст конкретику нашим предложениям! Станет, так сказать, последним штрихом! Письмо без этого предложения не только выглядит незавершённым, но и
Он чуть было не сказал «теряет всякий смысл», но вовремя удержался от «оскорбления»: Суслов иначе и не расценил бы этот выпад.
лишённым жёсткой конкретики, не лучшим образом выкрутился Александр Николаевич.
Вот именно «жёсткой»! перевёл дух Суслов: избежал оскорбления. Ваше предложение, Александр Николаевич, верное по существу, абсолютно неверно по форме.
Поддерживаю Михаила Андреевича.
Совершенно неожиданно для Шелепина, Мазуров принял сторону «оппозиции».
Но почему?!
Да потому, уважаемый Александр Николаевич, что постановка вопроса это не дань стилю.
«Получив подкрепление», Суслов принялся неспешно протирать стёкла очков уже давно не свежим платком. И пока он делал это, в разговоре хозяйничала пауза. Наконец, видя, что Шелепин «держится» буквально из последних сил, Михаил Андреевич водворил очки на место.
Вопрос должен был не только уместным, но и правильно сформулированным. «Выборы Генерального секретаря» Ну, нельзя же так прямолинейно, Александр Николаевич!
Что: неделикатно? усмехнулся Шелепин. Усмешка вышла неполноценной: напополам с досадой.
При чём тут деликатность? поморщился Суслов. Неосмотрительно. Это ведь всего лишь письмо в ЦК, а не доклад и даже не выступление в прениях.
Михаил Андреевич умудрялся спорить, не ставя «восклицательных знаков» ни лицом, ни голосом: тоже ведь талант.
Зачем прежде времени раскрываться?
Да и вопросительные знаки были неочевидны.
Конечно, если Вы хотите стать Лёнькой
Брежневым? оживился Шелепин.
Нет: героем стихотворения Симонова «Сын артиллериста»
У-у-у!
Тогда, пожалуйста: «вызывайте огонь на себя!»
Если бы только на себя!
К критике предложения Александра Николаевича подключился Мазуров.
Своей прямолинейностью товарищ Шелепин ставит под удар всех нас! Узнай Брежнев об этом письме, он тут же начнёт действовать! И от него пощады не жди: он, хоть и «в бархатных перчатках», но «стальные кулаки», как некогда определил его Родионов опальный!
Уточнение подействовало: Шелепин вздрогнул. Некоторое время он хмурился, а потом махнул рукой обречённо и великодушно «в одном наборе».
Хорошо, я не настаиваю на такой редакции. Давайте откорректируем: вопрос о руководстве всё равно надо ставить.
Вот!
К изумлению соратников, Михаил Андреевич сподобился на одобрительный жест: обе руки вперёд и ладонями «наружу».
Вот! Как говорится, можем же, когда захотим! Лучше, пожалуй, и не сформулируешь: «вопрос о руководстве». Значит, в окончательном виде последняя фраза
Суслов нарочно не сказал: «Дополнение Александра Николаевича»: нечего баловать!
будет звучать так: «Пленуму ЦК рекомендуется рассмотреть вопрос о руководстве». А?
Ожидая соучастия в энтузиазме от нахождения компромисса, он перевёл взгляд на Мазурова. Кирилл Трофимович немедленно кивнул головой: предложенный вариант был оптимальным. Но кивком он и ограничился: слов одобрения от него Михаил Андреевич не дождался.
По той же причине: нечего баловать.
Вы, Александр Николаевич?
Взгляд главного идеолога переключился на Шелепина. Председатель ВЦСПС тоже не стал вносить разнообразие «в меню»: ограничился сухим кивком. Да и непорядочно было ждать от него большей капитуляции, чем та, на которую он только что «подписался».