«Нужна тебе моя оценка Пленума! Что же ты, дядя, такой робкий? Помочь, что ли?».
По-моему, всё прошло в деловом ключе.
Заметив, как Суслов раздражённо дёрнул щекой, Александр Николаевич иронически хмыкнул про себя, конечно: «не один ты умник!»
А как Вам шум, поднятый вокруг деятельности правительства?
Шелепин в очередной раз воспрянул душой: «шум» это обнадёживало. Уже одним этим хозяин давал понять гостю, что ждёт от него большей откровенности.
Ну, где-то критика была объективной, где-то субъективной, «отработал за дипломата» Александр Николаевич. Из тактических соображений. И Суслов понял: «время разбрасывать камни».
Александр Николаевич, Вас, как трезвомыслящего политика, не могла не насторожить тональность выступление Брежнева. Вы готовы к прямому ответу на вопрос?
Если Вы его зададите, ещё раз «ушёл» Шелепин.
Вытянутое лицо Суслова вытянулось ещё больше.
Хорошо, Я спрошу прямо: Ваше мнение о выступлении Брежнева?
Михаил Андреевич умышленно второй раз подряд назвал Генсека только по фамилии. Потому что умному должно быть достаточно.
И Шелепин принял намёк. Как руководство к действию.
Как отношусь? Как к очередной попытке всем показать, кто в доме хозяин.
Суслов облегчённо выдохнул и перестал конспирироваться: разговор вступал в деловую фазу. Шелепин заметил это и «рванул из окопа».
Для меня несомненно, что, не согласовав выступления в Политбюро, Брежнев отбросил все условности и перешёл в атаку! В атаку на принцип коллективного руководства!
Александр Николаевич «гвоздил» уклончивость Суслова хлёсткими фразами как умелый автоматчик, который прицельными очередями «косит» противника. Каждое слово гостя попадало в цель: о том говорило лицо идеолога.
А ведь ещё совсем недавно сам Брежнев, прикрываясь необходимостью соблюдения этого принципа, призывал членов Политбюро воздерживаться от выступления в прениях. Более того: предлагал считать доклад Генерального секретаря общей точкой зрения Политбюро! Помните этот случай, Михаил Андреевич?
Суслов кивнул головой: факт имел место.
И вот теперь Брежнев отбрасывает этот принцип, как ненужную бумажку! Ну, как же: он убеждён в том, что его поползновениям больше ничего не угрожает!
После такой исповеди Михаил Андреевич и сам мог «снять забрало».
Я думаю, уважаемый Александр Николаевич
Впервые за многие годы знакомства Суслов назвал Шелепина «уважаемым». И не с трибуны, не на бумаге а при непосредственном контакте, с глазу на глаз. Это, не то, чтобы «окрыляло», но, как минимум, бодрило даже совсем не сентиментального Александра Николаевича.
я думаю. Что Брежнев заблуждается относительно решимости партии отстоять незыблемость принципа коллективного руководства.
И этот пасс идеолога пришёлся Шелепину по душе: в редакции Суслова они с ним уже олицетворяли собой партию.
Полностью согласен с Вами, Михаил Андреевич! не преминул он «составить компанию» идеологу. Мы просто обязаны поставить Брежнева на место!
Позиция Шелепина настолько обрадовала Михаила Андреевича, что рука его уже потянулась к папке с письмом в ЦК: захотелось компании, а заодно, и комплиментов. Но в последний момент политическое благоразумие взяло верх над секундной эйфорией и рука вернулась на исходную позицию. Откровенность Шелепина опять показалась хозяину чреватой последствиями и, ладно бы, если только для Шурикам.
Надо ставить вопрос о Брежневе на Пленуме!
Наклонившись над Сусловым, Шелепин переключился на шёпот и заговорщически обернулся через плечо. Для большего эффекта: настоящий заговорщик.
На ближайшем же Пленуме. В марте! А до этого мы должны подготовить общественное мнение!
ЦК?
Шелепин решительно тряхнул головой.
Да!
От той решительности, с которой гость тряхнул головой и словом, Михаил Андреевич «убежал в себя», чтобы уже там взять себя в руки. Так сказать «изнутри». Судя по тому, что не удалось «здесь», это не удалось и «там»: пальцы идеолога нервно забарабанили по столу. Наконец, он «выбрался наружу» и отважился на скользящий взгляд мимо гостя, который уже явно заждался продолжения.
Александр Николаевич, кого мы можем подключить к делу уже сегодня?
В отличие от хозяина, Шелепин не стал «убегать в себя».
Ну, я думаю, список наших союзников, Михаил Андреевич это «секрет Полишинеля». Поэтому «темнить» незачем: Полянский, Воронов, Шелест